– Братцы! – сказал Сенька, остановившись на пороге. – Приютите на одну ночь. Помехой не буду. Глаза закрыл – и нет меня. А утром уйду, честное слово.
Говоря, Сенька силился разглядеть обитателей подвала. Высмотрел троих – мужчина со скрипучим голосом в вязаной кофте, парень с бритой головой и еще кто-то – не то мужик, не то баба, свернувшись калачиком на топчане. Видны только ноги в шерстяных носках с дырой на пятке и блестящие лихорадочные глаза.
– Ночуй, что ли! – первым откликнулся парень.
– Ага, сейчас! Добрый какой! – сварливо возразил с топчана неопределенный, не то женский, не то мужской голос. – Самого пригрели, так раскомандовался. Сейчас за ним родители набегут…
– Не набегут! – твердо сказал Сенька. – Родители – в Сталеварске, я – здесь!
– А-а, побегушник! – как родному, обрадовался парень. – Откель бежишь? Не бойсь – не заложу!
– Из дому, – сказал Сенька и, заметив разочарование в глазах парня, добавил: – У меня брат в колонии, на общаке. Славский Колян. Не видал?
– По какой? – быстро спросил парень.
– Восемьдесят девятая, часть вторая, – мгновенно отрапортовал Сенька.
– Групповуха, – одобрительно отметил парень и, наморщив лоб, задумался. – Не, не встречал.
– А сам чего? – вступил в разговор мужчина.
Сенька собрался было рассказать уже накатанную историю про отчима и таксу Бобика, – но парень не дал ему отвечать.
– Ты, дядя, не лезь! – внушительно сказал он. – Ты кореша не трожь. Чужая душа – потемки, слыхал? Вот и не лезь в душу!.. А ты, кореш, проходи. Вот там кипяток, сахар, хлеб. Пошамай и ложись…
Сенька благодарно взглянул на парня, прошел в угол, налил себе кипятку, отломил кусок батона. От добрых слов потеплело снаружи, от кипятка – внутри.
– Ага, – удовлетворенно сказал парень, взбивая какое-то тряпье. – Вот тут и ляжешь. Тут у трубы тепло знатное. Дрыхни. Я с ранья уйду, а ты знай: Леха Моченый – это я. Может, когда свидимся.
– Спасибо, Леха, на добром слове, – церемонно отозвался Сенька, прихлебывая кипяток. – Я – Сенька Славский, а Коляна увидишь, привет передавай.
– Заметано! – улыбнулся Леха, лег в угол и замер, будто провалился куда или умер.
Сенька тоже лег, но, хотя устал страшно, сон не шел. Долго прислушивался, как кряхтит на топчане неопределенное существо, как кашляет и шепотом матерится мужчина в кофте.
Потом кто-то погасил радужную лампочку, и все стихло. Сенька лежал на спине, дышал парным воздухом и уже начал было засыпать, когда смутная фигура обозначилась у его ног.
– Сенька, ты спишь? – позвал хриплый голос мужчины в кофте.
– Нет, а чего? – Сенька сел на тряпках и помотал тяжелой головой, отгоняя сон. На мгновение ему показалось, что человек в кофте сейчас зарежет его, и он сжался, ожидая удара. Потом справился, усмехнулся сквозь стиснутые зубы и повторил: – Ну, чего?
– Понять хочу, – ответил мужчина. –