– Леди, какого хрена вы здесь забыли?! – рявкнул Майур, бывший в госпитале князем и богом. Подсунул мне под нос нюхательные соли, оттолкнул к приоткрытому окну. – Только с вами мне возиться не хватало!
Я жадно присосалась к форточке, вдыхая чистый морозный воздух.
– Меня граф прислал. Помогать, – в два приема проговорила я.
– Помогать? Чем, простите?
Я пожала плечами. Понятия не имею. Пусть он меня сейчас выгонит, и я с чистой совестью скажу Йарре, что в госпитале мои лекарские потуги никому не нужны.
– Раны чистить умеете? Бинтовать?.. Нет?
– Нет.
– Ну так идите отсюда, здесь люди, а не куклы, и, пока я с вами разговариваю, они умирают!
– Успокойтесь, господин Майур, – услышала я голос Тима.
Хорошо, что он пришел. Пусть выведет меня из этого кошмара, пока я в обморок не свалилась. Может, через окно сбежать? Плевать, что на мне домашние туфли, а на дворе совсем неапрельские сугробы. Там, прямо позади меня, лежит совсем мальчишка с располосованной грудиной, и под сломанными ребрами виднеется розовая тряпочка легкого. Не хочу на это смотреть.
– Успокойтесь, Майур. Его Сиятельство не прислал бы мою сестру без серьезной причины. Да, она не умеет шить раны и вправлять кости, но это же не все травмы?
– Еще ожоги, – скрестил руки на груди главный лекарь. – Как леди относится к хорошо прожаренным стейкам?
– К ожогам нормально, – прошептала я.
Все детство с волдырями на руках проходила.
– Еще что? – допытывался Тим.
Майур недовольно скривился.
– Еще яды. Но граф с меня голову снимет, если с его… кхм… леди что-то произойдет.
– Что за яды? Магические?
– Слава Светлым, нет. Лизарийцы используют какую-то растительную дрянь, начиняют шипами духовые трубки. Колючки острые, они глубоко проникают в тело и начинают разлагаться, размягчая ткани и отравляя кровь. Да сами полюбуйтесь!
Майур подвел нас к лежащему на столе мужчине. Тело бледное, раздутое, как у утопленника, а на плече, на животе, на боку – темно-синие круги размером с монету.
– Нож, – не глядя, скомандовал он, и одна из островитянок спешно протянула ему продезинфицированную сталь.
Лекарь полоснул мужчину по плечу, и я шарахнулась прочь при виде гноя.
– Боги, – уткнулась я в плечо Тима. Брат, сглотнув, прижал к носу надушенный платок.
Майур бросил на нас презрительный взгляд.
– Распорки!
Служанка