Торн и раньше знал и слышал, что есть люди с исключительными способностями, но прежде не был свидетелем ничего подобного.
– Хочу, – сказала Эл.
Эл не нравилось то, что с ней творилось. Ее ярость была необъяснима, но прекратить злиться она не могла, злость жила помимо ее воли. Так будто внутри еще одна Эл, совсем другая. Эл уже трясло от борьбы с собой. Последний вопрос врача отрезвил ее. Какое, наверное, жуткое впечатление она производит. Она отстегнула излучатель и протянула Торну.
– Заберите.
Торн взял оружие и отошел.
Эл осмотрелась, комната опустела. Их было трое.
Врач занял место рядом с Торном, невзрачный человечек с другой планеты, из другой традиции. Ее эмоции его не волновали. Он ждал пока пройдет ее ярость. И от этого Эл злилась сильней.
– Вы полагаете, я сама виновата?
– Этого уже нельзя установить, вы уничтожили результаты. Мои предположения можно свести к одному, – отозвался врач на ее вопрос, – вам предстоит еще многое узнать о себе.
– Мне лучше улететь. Я могу хотя бы узнать, что произошло с моей находкой? Как обстоят дела? А потом я должна покинуть ваш корабль. Я сожалею.
Торн, наконец, заговорил с ней.
– А ремонт?
– У меня есть дополнительный двигатель. Снабдите мой борт энергией.
– Вы себя нормально чувствуете? – спросил врач.
– Мне неловко за свою ярость, но успокоиться я не могу, – сказала Эл. – Мне не понятна причина.
Эл стала ощущать, как волна ярости начинает спадать. Тело переставало дрожать, осталось противное чувство раздражения. Тело опять грелось. К букету чувств добавился стыд.
Лучше забиться в темный угол и сидеть до самой смерти, так стыдно ей еще никогда не было.
– Я могу вас успокоить, если это поможет, – сказал маленький доктор. – Никто из присутствовавших не осудил вас. Я смею сделать вам предложение. Вы всегда можете найти меня, и я изучу этот случай сообща с вами. Конечно, если вы сами не отыщете ответ. Его следует искать обязательно. Я ученый, мне важно помочь, я не стану использовать вас… Точнее, изучу эту аномалию только как феномен.
– Извините. Я ухожу, – ответила она, поклонилась и повернулась к ним спиной.
– Она победила, – заметил врач. – Что она сказала о вежливости?
Торну стало ее жаль. Он был землянином и понимал ее чувства. Изоляция и другая цивилизация позволили ему приобрести новый опыт, но в глубине его сознания существовал земной человек. Присутствие Эл всколыхнуло, задело, подняло на поверхность ту его часть, которая всегда оставалась человеческой. Каково ей перед этой неизвестностью?