Городские улицы Вадуца выглядели странно пустынными. Лишь изредка Вернон замечал перебегающих от дома к дому жителей. В воздухе витала паника, хотя никто не кричал и не бежал сломя голову. Страх здесь был каким-то тихим и сосредоточенным.
Вернон шёл, глубоко засунув руки в карманы пальто и морщась от холода, который, казалось, проникал в самые кости. И дело было не в погоде – весь город как будто окутывал тот же замогильный холод, что исходил от купола.
– И зачем я только согласился на эту авантюру? – бормотал он себе под нос, заворачивая за угол. – Мог бы сейчас сидеть в Берлине, пить хороший бренди и флиртовать с секретаршей канцлера.
Справа от него с грохотом закрылись ставни на окнах. Кто-то явно решил, что лучше забаррикадироваться, чем бежать.
На центральной площади Вернон увидел ещё один военный кордон. Солдаты в спешке возводили какие-то укрепления, а офицеры громко отдавали приказы. Неподалёку стояла группа людей в странных защитных костюмах.
"Тенеборцы?" – пронеслось в голове у Вернона. Он прищурился, пытаясь различить символы на их броне.
Но в этот момент его внимание привлекло кое-что другое – резкий всплеск энергии. Энергия пульсировала, искажалась, как будто кто-то пытался… пробить барьер?
– Что за…?
Вернон побежал в сторону возмущения энергии. Пробежав несколько кварталов, он заметил оживлённое движение у самого края купола.
Вернон, стараясь не привлекать внимания, достал из кармана маленький, но мощный монокль – артефактный, разумеется, позволяющий видеть на большие расстояния. Он поднёс его к глазу и посмотрел в сторону энергетической аномалии.
Там, за кольцом оцепления, он увидел знакомую фигуру.
– Батюшки-святы! – непроизвольно вырвалось из уст министра.
Тот самый Теодор Вавилонский, собственной персоной, стоял у самого края купола. И не просто стоял, а трогал его! Пропускал руку сквозь чёрную поверхность, как будто это был не смертельно опасный теневой барьер, а обычный занавес из тюля!
Чёрная поверхность барьера под его ладонью светилась, пульсировала, а затем из неё вырвались потоки тёмной энергии, которые Вавилонский… поглощал? Нет, скорее, отводил куда-то в сторону.
Вернон забыл, как дышать.
– Так вот оно что… – пробормотал он. – А канцлер-то наш… стратег хренов… "Пустышка", говорил…
Министр почувствовал раздражение. Нужно было меньше пива пить и быстрее проводить переговоры. Пока Вавилонский был "занят" войной, можно было выторговать гораздо более выгодные условия. А теперь, когда этот парень показал свою истинную силу, вести переговоры с ним будет ой как непросто.
"Жалование мне, конечно, не урежут, – с иронией подумал Вернон, – Но премию за успешные переговоры точно не дадут. Эх, придётся, видимо, пару дней обойтись без любимых колбасок… Послевкусие проваленного задания, знаете ли, аппетит отбивает".
Он снова посмотрел на Вавилонского, который, судя по всему, успешно справился с очередным