Я вздрогнула и вцепилась взглядом в ее затылок. Есть линии, которые нельзя пересекать, если даже намеренно жалишь другого человека. Я редко рассказывала о матери, но того, что говорила, было достаточно, чтобы понять – в эту «комнату» заходить не надо.
– Нет, не звонила. Неделю назад писала ей в вотсапе, – я старалась, чтобы мой голос был вызывающе спокойным. – Она считает, что вируса не существует.
Я ждала, что Рита продолжит атаку, чувствовала, как в мою грудь летит очередная стрела, но она неожиданно сменила тему.
– Забыла рассказать, вчера созванивалась с родителями. Их переселили в пункт временного размещения. В Нью-Йорке для застрявших туристов их открыли в 15 отелях. Интернет по-прежнему появляется раз в сутки, а про открытие границ новостей все еще нет.
Я посмотрела в окно. Между домами загорелись фонари. Вася, громко топая, и Бублик – цокая когтями по плитке, вернулись домой. К нам пришла весна, и я не знаю ни одного города, которому бы она шла так, как Москве. Хочется на улицу, хотя бы на секунду вернуть свою жизнь – без вирусов, ограничений и тревог.
– Пойдем прогуляемся? Замотаем лица шарфами, чтобы камеры нас не зафиксировали, – спросила я у Риты, хотя, конечно, знала ответ.
Рита не подвела: она уставилась на меня, будто я заговорила на французском или китайском. Еще так, наверное, смотрят, когда предлагаешь убить и съесть соседа.
– В смысле? – не поняла она.
– В прямом: наденем джинсы и кофты, куртки и ботинки, выйдем за дверь, закроем ее на ключ, спустимся в лифте на первый этаж и выйдем из подъезда. Пройдем три круга вокруг дома и вернемся обратно, никем не узнанные и не пойманные.
– Ты шутишь? Вирус не только от человека к человеку передается. Говорили же, что он на поверхностях остается. Ради чего рисковать?
– Ради десяти минут свободы.
– Юля, я понимаю, нам всем тяжело сидеть на самоизоляции. Но ты же понимаешь, что десять минут свободы не стоят жизни. Я не могу, конечно, тебя ограничивать: ты можешь пойти на улицу, но обратно, пожалуйста, не возвращайся. Живи две недели в другом месте, соблюдай карантин. Я не могу нарушать правила, тем самым подвергая нас и наших соседей опасности. Если все вдруг выйдут на улицу и пойдут гулять, то Москва вымрет за сутки.
Рита улыбнулась, пожелала мне спокойной ночи, развернулась на пятках и ушла в свою комнату. Не вставая с табурета, я дотянулась до выключателя и щелкнула им. Свет на кухне погас. Облокотившись о подоконник, я рассматривала людей в окнах соседнего дома. В мужчине с прической, похожей на шляпу, я угадала пирата, скрывавшегося в Москве под видом учителя физики.
С Ритой в тот день мы больше не разговаривали.
Глава 2
Я проснулась в девять утра и обнаружила в мессенджере новые сообщения от заказчика – никак не могу отучить себя спать со смартфоном под подушкой. Прочитала их и поняла, что пора вставать. Каждый день Рита ставила будильник на восемь, и я поспешила на кухню, чтобы поделиться