А потом мне вдруг становится стыдно за свои мысли. Внешность не выбирают, а вот жизнь мы лепим свою сами. И выстоим ли, зависит от нас самих.
– Нет, не болит. Спасибо.
С костылями передвигаться по квартире действительно легче. Ставлю чайник и сажусь на стул. Беру в руки пакет, который сунул мне Роман. Уже догадываюсь, что там. Достаю коробку и открываю. Расстраиваюсь. Телефон явно дорогой и навороченный.
– Не нравится? Скажи, какой хочешь, я привезу, не проблема, – замечает он мои эмоции на лице.
– Нравится, но я не рассчитывала, что он будет настолько дорогим.
– Первый раз вижу, чтобы девушка расстраивалась из-за дорогого телефона, – усмехается он.
– Просто я не могу себе такой позволить. У меня нет столько денег.
– А разве я просил за него денег? – снова хмурится.
– Нет, но я так не могу, – достаю из кармана конверт и протягиваю Роману. – Вот, все, что у меня есть. Остальные отдам, как смогу на работу выйти. Надеюсь, что это получится, как можно скорее.
– Убери. А ляльку свою ты куда денешь, на работу она собралась, – недовольно бросает он. А мне непривычно, что Анечку кто-то вот так называет.
– Придумаю что-нибудь. Может, няню смогу найти.
– Она ж маленькая совсем еще. Ей сейчас мать нужна, а не чужая тетка, – словно отчитывает меня, считая плохой матерью.
А я не знаю, как мне быть, просто не знаю. Я в отчаянии. Роман вздыхает и начинает разбирать пакеты. Но на мое удивление, в них не картошка, морковка и макароны, которые я просила привезти, а готовая еда из ресторана и полуфабрикаты.
– Тебе не до плиты сейчас, – поясняет, заметив мое удивление.
– Спасибо, но все это слишком для меня.
– Что слишком? Простое человеческое отношение? – бросает он и возвращается к пакетам. А затем резко останавливается и, придвинув стул, садится напротив меня.
– Я понимаю, что причастен к тому, что ты осталась одна с ребенком на руках. И считаю, что должен хоть как-то помочь. Вот и все.
– Это не ваша вина, что он выбрал для себя такой путь. Я тоже сама виновата, надо было не через розовые очки смотреть, за кого замуж выходила.
– Вера, если тебе настолько неприятно мое присутствие, я найму человека, который будет присматривать за вами.
– Что? Нет! Мне не неприятно, – теряюсь от его заявления. Я же ничего такого не говорила вроде.
– Тогда все же переходи на “ты”. А то твои попытки так и не увенчались успехом.
– Извини, – поднимаю взгляд и смотрю в его глаза.
Мама родная, какие же они у него темные. Словно в бездну смотришь. Кажется, сделай шаг, и все… в пропасти. А он так же внимательно в мои смотрит. О чем думает, интересно.
– Ладно, поздно уже, поеду. Если что, набирай, – первым прерывает этот затянувшийся