– Оставь сестру в покое. – Тихий, но твердый голос заставил Рюити замереть и вернуться на свое место с кривой улыбкой на лице.
– Это ее-то ты назвал сестрой?
Аямэ обернулась, чтобы лучше рассмотреть Рёту. Он был младше Рюити на год и, как и полагается родному брату, походил на Рюити почти во всем, начиная от внешности и заканчивая голосом, но совершенно отличался характером – собранным, даже в какой-то мере холодным. Он редко вступал в споры, предпочитал думать и только потом действовать, а свободное время проводил не в компании юдзё, как Рюити, а закопавшись в свитки и книги. Если кому в этой ветви клана и достался ум, то однозначно Рёте.
– Послушай младшего брата, Рюити-кун[25]. В противном случае не сосчитаешь зубов. – Аямэ ухмыльнулась, приподнимая чашу с саке и наблюдая за покрасневшим от злости Рюити. Рёта промолчал, но зубы сжал так крепко, что на скулах заходили желваки. Пусть он никогда не показывал своей враждебности, но недолюбливал Аямэ так же сильно, как и Рюити.
– Мелкая дрянь, когда-нибудь ты оступишься, и тогда я… – прошептал Рюити взбешенно, ухватил Аямэ за руку и сжал изо всех сил. Она вывернулась из его хватки и сама впилась тонкими пальцами в его туго замотанное бинтами запястье – последствие неудачной тренировки или битвы с ёкаями. На повязках тут же проступила кровь.
– Тебе в жизни не достичь того, чего я добилась к своим восемнадцати годам, – сверкнув глазами, которые на мгновение стали ярче, тихо прошипела Аямэ в ответ. В гомоне голосов ее не слышали, так что она не стеснялась в выражениях. – Ты чуть старше меня, хвалишься своими умениями, а даже девчонку побороть не можешь. Думаешь, Сусаноо-сама дал бы тебе свое благословение, окажись ты пару лет назад на моем месте в Сиракаве? Да он бы засмеялся тебе в лицо и отказался признавать, что хоть когда-то связывался с кланом Сайто, ничтожество. Знай свое место – и не высовывайся!
– Аямэ! – В надтреснутом, скрипящем голосе отца звучали предупреждающие ноты.
Она медленно отвела взгляд от Рюити, понимая, что неосознанно выпустила энергию наружу, заставив всех замолчать и вслушиваться в ее шипение нерадивому Рюити. Отец выглядел одновременно злым, ведь все увидели ее дурной нрав, и непривычно гордым. Неспособный произвести на свет сына, Юти заранее разочаровался в дочерях, но Аямэ в итоге быстро стала его гордостью. Вот только в ней он видел лишь красивую вещицу, которую можно показать всем, а не любимое дитя. Так что, очевидно, гордился он явной демонстрацией силы, а не тем, что дочь поставила на место наглеца, уверенного в собственном превосходстве. На столь дерзкое отношение к наследнице он даже не обратил внимания, хотя наглеца явно следовало наказать.
– Прошу прощения, Юти-сан[26], – отпустив наконец запястье Рюити, поклонилась Аямэ, натянув на лицо равнодушную