Улыбка женщины стала немного шире, что показалось Такако зловещим.
– Мои девушки – любовницы самых высокопоставленных мужчин в стране. Они должны быть умны, красивы и хорошо образованны. Ваша дочь, по словам людей, которых я расспрашивала, обладает по крайней мере двумя из этих качеств. Третьим мы ее обеспечим.
На мгновение воцарилось молчание. Ни Такако, ни ее отец не знали, что сказать. Еще раз оглядев Такако, женщина продолжила.
– По моему опыту, чем быстрее все случится, тем лучше для всех. Как я уже говорила, сегодня трудный день. У меня здесь все бумаги, которые необходимо подписать, чтобы наша сделка состоялась. Для вашего удобства я подготовила два экземпляра, оба и подпишем. Так у вас тоже будет соглашение на случай, если в дальнейшем возникнут какие-либо разногласия.
Женщина достала бумаги и положила их на низкий столик, стоявший между ней и отцом Такако. Она протянула ему перо, и тот нерешительно взял его. Мужчина еще раз посмотрел на дочь. При взгляде на нее силы, казалось, покинули его.
Женщина заговорила, ее мягкий голос в темноте звучал решительно:
– Я понимаю, какую боль вы испытываете. И гораздо больше беспокоилась бы, если бы вы не колебались. Так уж обстоит эта работа, лгать не стану. Однако ваша дочь получит здесь самый лучший уход. Она будет хорошо питаться и получит образование.
Ее сильный голос, казалось, успокоил отца Такако, и тот двумя быстрыми движениями подписал обе бумаги, лежащие перед ним. Женщина взяла их, перевернула и подписала сама. Один экземпляр она сложила и отдала отцу Такако. Другой свернула и спрятала в недра своего кимоно. Затем она слегка поклонилась и встала.
– Сейчас я вас оставлю – дам вам немного времени, чтобы попрощаться. Еще раз подчеркиваю, что и для девочки, и для вас будет легче, если все пройдет быстро, но торопить не стану. Такако, как только твой отец уйдет, пожалуйста, останься в этой комнате. Я скоро вернусь, мы вместе осмотрим дом, а потом найдем для тебя кровать, чтобы ты могла немного отдохнуть.
Женщина ушла, на отполированном деревянном полу ее босые ноги не издавали ни звука. Отец Такако подошел к дочери – своему первому ребенку, заключил ее в объятия так, что у той в легких не осталось воздуха. Он обнимал ее долго, и вскоре Такако поняла, что отец плачет и его слезы стекают по ее волосам.
– Пожалуйста, прости меня. Я знаю, сейчас ты не понимаешь, что происходит, но когда поймешь, пожалуйста, прости меня. Я клянусь тебе, что если бы был другой путь, я бы выбрал его.
Он повернулся и пошел к двери. Такако подумала, что никогда еще не видела отца таким подавленным. Разве ее первая работа не должна быть радостным событием? Наконец Такако пришла в себя и бросилась к отцу, чтобы снова обнять его перед уходом. Она не понимала, что происходит, но знала, что не увидит отца еще очень долго.
Через