Рассвет над заснеженным лесом. Надежда Ожигина

отключался визуал прудов и дорожек, потом гасло пение птиц и жужжание насекомых, последними сдавались запахи, и ЯН-18 всегда проходил процедуру с зажмуренными глазами, жадно вдыхая аромат сирени, будто стремился унести его в памяти за пределы защитного купола. Потом запах менялся, он чувствовал разогретый металл, застарелую пыль, резину и потекший мазут. ЯН открывал глаза и вздрагивал, каждый раз при смене картинки. Вокруг искусственных водоемов с потрескавшимся резиновым дном прогуливались граждане Империи, в поношенных брезентовых балахонах. Они сидели за кособокими столиками запущенных забегаловок и ели из мисок бурду, слепленную синтезатором из оставшейся в доступе биомассы.