– Опять ты выдумываешь, Аника! – голос у мужчины был густой, весомый, как чугунная балка. – Здесь собак нет лет пятьдесят.
– Пап, но он лаял, честное слово! Давай возьмем ящик в деревню!
.
Аника ткнула в затемненный угол, бородач, которого все звали Старшой, посветил туда масляным фонарем.
Действительно, обугленный ящик. Что-то такое шевельнулось в памяти, вроде было у ящика чудное название, Старшой подошел поближе и счистил копоть с оплавленного дисплея.
– Холодильник «Рассвет-200» – прочитал он вслух. – Разработка АО «Заслон». Интеллектуальный помощник на вашей кухне!
– Ой, – восхитилась Аника и попыталась захлопать в ладоши, отчего ее длинные рукава подняли кучу пыли. – А холодильник – это зачем?
– Ну… – замялся Старшой, ковыряясь в оттаявшей памяти. – Раньше они были нужны, помнишь, нам Дед рассказывал? Везде было тепло, как в главной пещере, и в ящике обустраивали что-то вроде ледника или погреба…
– Пап, смотри, вот же собака!
Старшой передвинул лампу и, наконец, увидел. Среди копоти и обуглившейся краски – три размытых сравнительно чистых пятна: мужчина, девушка и собака, тянет хозяйку прочь за подол.
– Эка вас! – вздохнул Старшой. И взглянул на разбитые панорамные окна, некогда открывавшие вид на город. Оттуда пришла беда, удар и безжалостный жар, забравший в городе всех и вся от центра до самой реки.
– Командир! – крикнули снизу. – Тут алюминий, немного, но на пяток мисок хватит. И внизу перила на лестнице, Дед говорит, чугун.
– На крыше смотрели? – гаркнул Старшой. – Вдруг листовое железо, проверьте!
Послышался деловитый топот.
– Видишь, – сказал Старшой дочурке. – Подфартило, металл нашли. А это, – он постучал по ящику, – никуда не пригодный лом. В переплавку нельзя, и энергии нет, даже если еще работает.
Холодильник легонько кашлянул. И приоткрыл закопченную дверцу.
– Заряда заводской батареи, – приветливо произнес женский голос, – хватит еще на шестьдесят семь лет. Подзарядка возможна от энергии солнца, ветра, утилизации отходов. Осторожнее с ручкой: сбоит проводка. Обратитесь в гарантийную мастерскую, адрес пропечатан в талоне, а до этого открывайте дверцу только защищенной рукой. Холодильник «Рассвет-200» – комфорт и уют в вашем доме. Более миллиона рецептов, встроенная микроволновка, функция вакуумной упаковки.
На ожившем дисплее мелькали картинки, стрелочки поясняли, в какой части искать овощерезку и куда ставить чашки под кофе, холодильник рекламировал сам себя с какой-то отчаянной торопливостью, открывая дверцу за дверцей.
«Он пережил ядерный взрыв, бедолага! – неожиданно подумал Старшой. – Возьму бабам в помощь, допрем на санях-то!»
Он заглянул внутрь холодильника. Все, как Дед рассказывал вечерами, типичный довоенный набор. Ряды тушенки в алюминиевых банках – «мясо стерильное, модифицированное», шоколад, настоящий, не соя, варенье из древних ягод, каких не найти в тайге, в плотных стеклянных банках, чай в жестянке и зерновой кофе. Наверное, были овощи, но сгнили и даже высохли за пятьдесят с лишним лет, какие-то ошметки валялись по ящикам, но Старшой уже не вникал.
Его дочь нашла настоящий клад!
«Прочная вещь! – одобрил Старшой. – Люди погибли, а вещь живет, хранит в себе самое ценное, что нашлось у хозяев на кухне! Может, они хотели в нем спрятаться?»
– А это что за коробка? – любопытная Аника вылезла из-под руки. – Кто ее пометил крестом? Там что, драгоценности, как у пиратов?
Непослушными тряскими пальцами Старшой приоткрыл аптечку. Блистеры с белыми кругляшками, ампулы и шприцы. Бинты! Металлические острые ножнички! Скальпель! Иголки! Он взял одну ампулку и прочел, шевеля губами:
– Инсулин. Знаешь, Аника, ты права, в коробочке драгоценности, и их мы сдадим шаману. Петр Викторович разберется.
Он бережно прикрыл холодильник и почтительно попросил:
– Ну, Сим-Сим, рассказывай, что еще припас!
– Что рассказать? – уточнил женский голос.
– Сказку! – крикнула Аника. – Про собаку!
– Эхм… – кашлянул холодильник другим голосом, приглушенным, мужским. – Ну, слушай. В некотором государстве жил-был прекрасный принц со своим верным псом…
.
Люди уходили на север, за реку, волоча на открытых санях хабар: выпиленные в опустевших домах решетки и батареи, металлическую посуду, вилки, ножи, несколько уцелевших стекол. На самой большой повозке, запряженной мохнатым лосем, словно древний король на троне, ехал найденный холодильник.
Я осматривал родной район с высоты потускневшего дисплея и плакал. Жухлые руины, мертвые. Гулкие шаги среди остовов высоток. В моей памяти – цветущий сад, а в реальности – выжженная земля, укрытая снегом и пеплом.
Дочь