В первый момент несколько растерялся от такой новости. Собрался было отказать – у меня на этот самолёт столько планов! Он мне должен отличную рекламу сделать. Да вовремя одумался – реклама у меня и так будет замечательная. А самолёт нужно продавать, раз его готовы у меня забрать. Совсем недавно же голову ломал, где и как его хранить? А решение вот оно, само появилось…
Всё, что не делается, делается к лучшему. Избитая вроде бы фраза, а насколько жизненная…
Опасался, выдержит ли нагрузку возвратная пружина замка, а то генерал всё не останавливается, за верёвочку продолжает дёргать. Понравилось ему, как запорный штырь ходит. Но младший урядник со всей ответственностью тут же заверил, что у них в артиллерии всё надёжно.
Валевачев услышал и наконец-то оставил верёвку в покое, отошёл в сторону и даже руки за спину заложил, принял независимый вид.
Заодно привезли и комплект колодок под колёса. Уже с привязанными к ним пеньковыми верёвками. И даже бобышки деревянные умудрились выточить, просверлить в них отверстия и привязать на свободных концах верёвок. А ведь я упустил этот момент, а они сообразили, додумались. Эх, мне бы таких в помощники, мы бы таких дел наворотили!
И внутренний голос тут же подвякнул: «вместе со всеми мастерскими!»
Как будто специально подгадал, подъехал и Александр Фёдорович с фотографом.
– К сожалению, нет у нас своей камеры, – ответил на мой невысказанный вопрос и передал фотографа в руки унтеров.
– А этим-то что здесь понадобилось? – поморщился генерал.
Оглянулся, а к нам кортеж из нескольких колясок подъезжает.
– Это кто? – спросил.
– Городской голова со свитой! Иван Васильевич Якшинский пожаловал. Да не один! Вон во второй коляске и председатель уездной земской управы с вашим адвокатом о чём-то горячо беседуют, – откликнулся Валевачев. И тут же начал быстро инструктировать меня. – Проснулись, сони. Вы, коли предложат их покатать, ни в коем случае не соглашайтесь! Если упрутся, отсылайте всех недовольных ко мне или сошлитесь на уговор с Главным Артиллерийским Управлением. Городского голову господина Якшинского я сразу возьму на себя…
Пока унтера возились с подгонкой крепежа фотоаппарата на те же проушины, то и дело отгоняя прочь суетившегося и постоянно лезущего под руку фотографа, адъютант вполголоса докладывал генералу:
– Не согласился продать, сукин сын! Как ни уговаривал, какие только деньги не предлагал, а всё зря.
– Почему? – оглянулся на суетящегося вокруг мастеров фотографа Валевачев.
– Так за новым нужно или в столицу ехать, или выписывать из-за границы. А это время! Уверяет, подлец, что за это время больше заработает, чем я предложил!
– Ну так предложили бы больше, – нахмурился генерал и покосился на остановившийся чуть поодаль колясочный