– Я умерла? – Ася ошарашенно смотрела на Петровича, в голове не укладывалось. – Такого не может быть. Я же вот перед Вами, живая! – Она истерично засмеялась, смеялась долго, до слез, до икоты.
– Ха-ха! Вы еще скажите, что это пансионат для мертвецов, – смеялась Ася, – и скоро нас ждет пополнение в рядах.
– Ждет, примерно через неделю, – Петрович посмотрел на Асю серьезно и немного с жалостью.
Глава 2. Петрович
С этой девушкой все прошло легче, чем с Ленкой. Та дня на два впала в истерику: то смеялась, то ревела, то орала и швырялась вещами, оскорбляла, как – будто Петрович ее сюда затащил. А он сам не мог понять, как здесь оказался.
Очнулся, так же как все, в поле. Никого вокруг и ничего, даже следов на снегу нет, как будто сверху сбросили. Добрел до деревьев, а куда еще идти? Вокруг больше ничего не было. Кричал, стучал в двери домов, потом решился зайти в ближайший – пусто, никого. Добрался до столовой, зашел, сел за ближайший стол и тут накатило… До него дошло, что он абсолютно не помнит кто он, даже как выглядит не представляет. Знает только, что плохо видит, иначе, зачем такие ужасные очки?
Первый шок прошел, мужчина ощутил голод. В кладовой нашлись консервы, чай, кофе. После перекуса настроение как-то даже немного улучшилось.
– Ну, что, Петрович, теперь надо найти ночлег! – сказал он весело сам себе. – Стоп! Петрович! Вот как меня называют! – Почему-то по отчеству, а не по имени, но это сейчас не важно, главное, что он начал вспоминать!
Пару дней ничего не происходило. Петрович чувствовал себя Робинзоном Крузо: один во всем мире. Он обошел все дома, столовую, нашел здание администрации, осмотр которого ничего не дал, только пополнил запас мыла и шампуня. Тщательно изучил себя в зеркале, но отражение не разбудило абсолютно никаких воспоминаний. Обошел территорию детского лагеря? Пансионата? Что это он так и не понял.
На третий день вечером, Петрович, как всегда поужинал консервами. В столовой в морозильниках был большой запас мяса и рыбы, в шкафах – крупы, и он в который раз дал себе обещание завтра приготовить что-то более серьезное. После еды побрел домой, домик мужчина выбрал себе еще в первый день, рядом со столовой, так сказать, поближе к кухне. Лежа в кровати изо всех сил пытался вспомнить хоть что-нибудь. Казалось, что вот-вот ухватишься за воспоминание, как за ниточку, потянешь… Но вот опять сорвалось… Сон тоже не шел. То ли переел за ужином, то ли была какая – нибудь другая причина, но спать не хотелось вот абсолютно. И тут он услышал за окном шорох, как будто кто-то крался и снег хрустел под ногами. За те дни, что Петрович здесь прожил, в полной изоляции и тишине, единственными звуками, которые он слышал, были те, что сам и издавал.
Мужчина подскочил на кровати и метнулся