И хотя Калдина была с небольшим пробегом и привезена была в Россию «конструктором», тем не менее обошлась она недешево. Поэтому кредит до сих пор не был погашен.
Лена же обзавелась машиной лишь этой весной. Она купила у знакомых пробежный маленький внедорожник Паджеро Джуниор. Но и этот нехитрый автомобильчик пришлось брать в кредит, так как зарплата ее была весьма заурядной, но машину уж очень хотелось. Ведь в этом городе машина – священный «зверь», и не на авто только ленивый.
– С кредитом я, конечно, согласна, – воздохнула Лена. – А что еще?
– Еще мне родителям надо помогать. У них 4-хкомнатная квартира и за нее выходят очень большие платежи. К тому же я в спортзал хожу, и это тоже не бесплатно. В итоге остается ерунда – на основную жизнь.
Лена хотела было возразить, что помогать двум взрослым трудоспособным людям еще рано. Да и Николай у них не один ребенок. У него есть брат – взрослый работающий человек. Но ничего этого она не сказала. У каждого свое мнение, а как принято в их семье, это уже нее дело. Не факт, что Николай действительно помогает родителям, скорее всего, это просто отговорка. Просто… чтобы Лене было нечем крыть.
Таким образом, продолжать дальше разговор было бессмысленно. Понятно было одно – он не хочет отношений, а повод и аргументы всегда найдутся.
По пути домой Лена неожиданно сказала:
– Я хочу с ребятами поехать в Новосибирск, чтобы там машины продать. Как бы перегонщиками.
Она думала, что Николай сейчас возьмется ее отговаривать, как это делали другие знакомые. Мол, это опасно, перегонщиков грабят, а для женщины уж тем более сплошные минусы. Честно признаться, все уже просто достали своими предупреждениями. Но почему-то от Николая ей хотелось услышать именно это. Наверное, чтобы подумать, будто он заботится о ней и переживает за нее. Но он вдруг сказал:
– Мне кажется, это невыгодно. Ты сама посчитай. Во-первых, бензин, во-вторых, износ машины. Там на западе покупатели тоже смотрят – сама машина туда приехала или по железной дороге в вагоне. Да и дороги у нас какие? Говорят, в районе Читы огромный участок пути вообще без асфальта. Ну, и на обратную дорогу билет придется покупать.
И что после этих слов было подумать? А Лена больше ничего думать и не стала. Поспешно попрощавшись, она вошла в подъезд, устроилась на подоконнике и, глядя вслед удаляющейся Калдине, горько заплакала.
Мимо иногда проходили соседи, тогда Лена отворачивалась к окну, не здоровалась. В душе царила щемящая пустота. Даже вакуум. То самое чувство, когда кажется – вон он, конец. И что больше ничего не будет. И все видится лишь в грязно-серых тонах. Никаких положительных явлений в жизни на ум не приходит. Кажется, что завтрашний день не просто не наступит, а он и не нужен. И хочется перестать дышать, исчезнуть, раствориться, будто и не было тебя вовсе. И больно, очень больно, словно сжали тебя изнутри, а ты бьешься в агонии от боли, она не отпускает, но и не пытается добить тебя. Так и сходишь с ума от этих страшных эмоций. Лишь только слезы помогают (пусть совсем чуть-чуть) выдержать боль, выпустить ее и сделать очередной шаг.
Глава