Ведь это он был послан роком злым, трагической судьбою.
Сейчас сидит, ответа ждет. Смотри как в трубку впился.
Когда сегодня бегал я крича – зовя на помощь вырвать злополучную решетку.
Стоял он межь зевак на раны рук своих смотря – скуля
С каким бы удовольствием ему сейчас вцепился в глотку!
Тогда не думал он ни о жене своей ни о других, что погибали.
У нас обоих, оказалось, решетки злополучные стояли!!!!!!!
Стоял с другой он стороны с зеваками и ныл.
А про свою любимую тогда он позабыл!
Сейчас же весь дрожит, сидит у телефона.
Не стало вдруг его высокомерного былого тона.
Вот трубку телефона он сново поднимает.
И номер телефона полка вновь набирает.
Краков: Алло! Алло! Скажите же скорей, кто о судьбе жены моей хоть что – то знает?
Да, Жанна Кракова! Погибла…………Как!?
Вот по щеке его слеза стекает.
Матвей: А ты надеялся на, что дурак?
Не выбил б ты в испуге то окно собою
Быть может и судьба погибших там была б совсем другою
Сейчас бы жены наши живы были
С нами были бы тогда…
Моя жива была бы точно, обошла б беда!
Краков(плача взахлеб): Не хочешь ты сейчас сказать, что я во всем виновен?
50
Матвей: Что тебе сердце говорит? Ты сам, что думать склонен?
Что до тебя, сказал я все. Мне не чего добавить.
И я, не смог спасти жену – теперь мне жизнь оставить.
А ты живи. И если ты еще не много человек, не полностью скотина.
Мученья ты сполна прими.
Затянет пусть тебя страдания души трясина!
Я эту жуткую и рвущую на части боль, сейчас всем сердцем ощущаю.
ЕЕ и ты сполна познай. Того же я тебе желаю!
Матвея сзади раздается глас, как строгого начальника приказ.
Ярослав: А ну – ка прекратить виновных здесь искать!
У Вас теперь одно ведь горе, друг другу хватит душу рвать.
Матвей оглянулся, в каляске инвалидной
Корейко, майор, там Ярослава вез
Ярослав: Ну, что встрепенулся? Не узнал чтоль? Обидно.
Выходи в коридор, Орлов там коньяку принес
Мы жен и матерей пошли помянем
Винить же никого сейчас не станем
Господь судья пусть будет тем, кровь их на чьих руках
Пусть жизнь оставшуюся мучает их наказанья страх.
Выходят на лесничный пролет коридора.
Ярослава вывозит в коляске Корейко. Молча наливают, молча выпивают.
Ярослав: Ребят прощание завтра. В клуб гробы поставят.
Вас отказаться от леченья никто конечно не заставит.
Но лучше бы конечно если б были Вы.
Иначе к погребению без Вас уйдут гробы.
Матвей: Ты что такое говоришь. Кто – же сейчас лечится станет.
Никто меня остаться здесь конечно не заставит.
Волною слезы подкатили на глаза Матвея.
Стоял он взгляд уставив в пол, в происходящее не веря.
Краков: Сейчас же рапорт напишу, что от лечения отказываюсь сам.
Корейко: