– А закуска есть?
– Если честно, то нет… Вчера купил на базаре помидоры, перец…
– А яйца есть?
– Этого добра у меня много, я покупаю у соседки, она из деревни от матери привозит деревенские, такие хорошие…
– Тогда, если вы не против, я приготовлю яичницу и салат. Посидим, поужинаем.
– Я рад… Господи, как же хорошо, что вы, Кира, ко мне пришли. Я бы погорел, точно погорел. Меня посадили бы. Ведь многие видели, как она ко мне приходит. Как можно не заметить такую девушку, входящую в наш подъезд… Остается надеяться, что меня потревожат сейчас исключительно как свидетеля. И я расскажу им все, как есть. Про склеп, про то, что она хотела побольше узнать о своей семье…
– Думаю, вам не о чем беспокоиться. Уж у вас, Юрий Михайлович…
– Можно просто Юра, – его взгляд потеплел. – Да и вообще, надо бы перейти на «ты», если уж мы решили пожениться…
Вот теперь его лицо стало красным.
– Хорошо… – она улыбнулась. – Значит, ты не передумал?
– Что? Жениться на вас… на тебе? Да нет, конечно… Я ужасно рад, что ты сейчас здесь. Нет, ты не подумай, я все понимаю, что происходит… Да и ты тоже понимаешь. Страх… Он такой… опасный, что ли. Но когда ты рядом, мне не страшно. Я ужасно рад, повторяю, что ты здесь. К тому же мы не чужие. Сама понимаешь, о чем я. Да и не только в этом дело. Ты сколько раз приходила ко мне… Признаюсь, я вел себя по отношению к тебе не очень-то… Но это не со зла…
Она слушала его, уже разбивая яйца на сковороду с шипящим маслом.
– Просто я никак не мог представить себе брак. Брак… Такое слово… Вот просто не мог представить себе, что рядом со мной еще кто-то живет. Нет, я не к тому, что боюсь женщин или что-нибудь такое… Нет! Женщины приходят, но потом уходят, это все понятно. Но чтобы жить тут, у меня… Как спать с женщиной? Может, будет тесно и я нечаянно ее толкну коленом или локтем… Вот такие глупости лезли в голову, когда я смотрел на тебя и представлял себя твоим мужем.
– Так ты все-таки представлял меня здесь, у тебя? – от счастья ей хотелось заплакать. Или же она просто перенервничала. В любом случае тут, на просторной кухне Ланга, она чувствовала себя спокойно.
– Конечно, представлял. Ту еду, что ты приносила, я потом съедал, и мне казалось тогда, что это просто немыслимо, невозможно, чтобы мне вот так каждый день кто-нибудь готовил такие вкусности… Что это какой-то незаслуженный разврат.
– Значит, ты не жалеешь…
– Нет-нет… Ты ведь уже, наверное, поняла, что со мной не просто. Может, только таким вот странным, шоковым способом меня и можно было заставить жениться… И пусть тебя не смущает это слово «заставить». Это в хорошем смысле. Вот детей тоже заставляют выпить лекарство, и тоже в хорошем смысле. Для их же блага. Словом, я воспринимаю создавшуюся ситуацию именно так! И я рад, нет, честно, рад, что ты здесь, со мной…
Он достал из холодильника