Снова последовала глубокая, полная таинственного ужаса пауза, а затем стало видно, как иоаннит с азартом принялся карабкаться на утес, за ним следовали английские солдаты, но не так быстро, тяжелое вооружение стесняло их движения. Иоаннит добрался до выступа, откуда его собрат по оружию прыгнул в пещеру.
– Что с ним случилось? Неужели он не решается последовать за ним? – спросил Макиавелли. – Смотрите, он наклоняется вперед, как будто прислушивается к голосам из пещеры.
– Быть может, это рыцарь зовет на помощь, – ответил шут и подвинулся вперед, словно и ему хотелось услышать голоса. – Ха, ха, священник в нем одержал победу над солдатом! Видите, как он несется оттуда, словно за ним гонятся волки!
– Он снова внизу, рядом со своими спутниками, он что-то рассказывает им, смотрите, они все кидаются к утесам с вашей стороны! – объяснял Макиавелли шуту.
В это мгновение до них донесся лай собак, отыскавших след.
Путники и монахи, как безумные, кинулись через реку, мелкую в этом месте, и один за другим быстро скрылись в темной расселине среди утесов.
– Голову даю на отсечение, они открыли путь святого в его отшельническую келию! – воскликнул Макиавелли.
– Берегись, Мигуэлото, если ты обманул меня, – пробормотал шут, а затем, бросившись как тигр, ловко перепрыгнул через лежавшего на мосту флорентийца и быстро стал спускаться по скалам.
Макиавелли поднялся в свою очередь, и спокойно пошел за ним. На берегу он наткнулся на Бембо, отряхивавшего свое мокрое платье и певшего благодарственную молитву.
– Что случилось? – воскликнул флорентиец.
В ответ на это Бембо мог указать только на противоположные скалы, судорожно расхохотался и одновременно вытер мокрые от слез глаза.
Шут не стал терять время на расспросы, перепрыгивая с камня на камень, он достиг зияющей расселины, где свет факелов, громкие голоса в отдалении и непрестанный лай собак убедили его, что в пещеру был открыт безопасный путь. Последний образовался, вероятно, после землетрясения и длинным коридором вел прямо в пещеру.
Любопытного шута ожидало редкое зрелище. Пещера была значительных размеров и, будучи освещена бесчисленными факелами, сверкала спускавшимися сверху сталактитами, искрилась на блестящей поверхности базальтовых природных колонн и производила волшебное впечатление. На плоском выступе скальной стены виднелось изображение, в котором при известном напряжении фантазии можно было найти некоторое сходство с распятием, и на нем лежал человек, привязанный к нему ремнем, цепью и железным обручем. Вокруг него суетились рыцари, монахи и солдаты, изо всех сил стараясь разорвать державшие его путы. Над пленником тлелось, в некоем подобии жаровни, еще несколько головней, которыми он, по-видимому, производил таинственный свет, обративший на себя внимание рыцарей и, судя по его бледному и изможденному лицу, приведший их как раз вовремя, чтобы спасти его.
В