– Ладно, теперь расскажи про Третьяковку.
Лучко доложил, как еще ночью по горячим следам лично осмотрел место преступления. Дерзостью ограбление ничуть не уступало кремлевскому. Злоумышленники, которых, судя по всему, было двое, срезали решетку и проникли в здание через окно. Найдя то, что искали, они уже покидали галерею, когда их заметил охранник. А скорее всего, преступники засекли его первыми. Иначе он не лежал бы сейчас в морге.
Просмотр материала с камер наблюдения пока особых результатов не принес. Похитители предусмотрительно надели кепки с козырьками и нарочно не поднимали головы, чтобы не быть опознанными.
Перед глазами у капитана встал бесконечный лабиринт коридоров в запасниках Третьяковки и пустое место, оставшееся от образа на осиротевшей стене. Черт возьми, одно дело – украсть живопись и совсем другое – убить человека. Неужели эта изъеденная жучком дощечка того стоила?
Заканчивая доклад, Лучко признал, что совершил ошибку, с самого начала не задержав Пышкина. Тогда, возможно, удалось бы избежать и этого ограбления, и человеческих жертв. Осознав просчет, он еще ночью дал команду взять реставратора. Но опоздал.
– Опоздал, говоришь? В следующий раз потрудись успеть! Свободен, – рявкнул Дед напоследок, махнув на капитана рукой.
Вернувшись в свой кабинет, Лучко запер дверь на ключ и смачно выругался, в сердцах пнув корзину для бумаг. Затем, усевшись в кресло, сложил руки на затылке. Надо хорошенько подумать, как быть дальше.
«Итак, что мы имеем? Две похищенные иконы и один убитый охранник. Это – раз. Побег Пышкина и выговор от Деда. Это – два. Полное отсутствие зацепок. Это – три.
Что теперь? Надо дожидаться ордера, брать бригаду и ехать на квартиру Пышкина. И надеяться на удачу».
Позвонив по номеру, полученному в Третьяковке, Глеб договорился о встрече с Сергеем Лягиным. Узнав о том, что речь идет о «Влахернской иконе Божьей Матери», тот сразу же согласился принять Стольцева у себя дома.
Квартира бывшего реставратора располагалась в обшарпанной с виду сталинке с прекрасным видом на Москву-реку Внутри же все выглядело так, как и положено выглядеть жилью одинокого пенсионера – старомодным и запущенным.
Передвигался старик с трудом, да и то исключительно с помощью ходунков. Однако, несмотря на преклонный возраст, говорил Сергей Антонович очень живо, сохранив ясный, острый ум.
Как и подобает гостеприимному хозяину, Лягин начал с демонстрации собственной коллекции икон, после чего предложил перейти к чаю. За чаем и сушками выяснилось, что реставратор уже в курсе печальных событий, случившихся в галерее.
– А знаете,