Анна прошла по первому этажу своего дома, обставленного так, как хотела она. С современной формы камином, без обилия мебели, чтобы не возникало ощущение тесноты, на стенах несколько картин – абстракции в ярких тонах. Среди них была и пара ее полотен. Анне нравились эти комнаты, за время, проведенное здесь, они стали для нее родными. Ей уже трудно было представить, что она сможет жить в другом месте.
Она любила спальню – если откроешь окно, слышится голос моря. Обожала столовую – комнату на первом этаже с большим (единственное такое громадное окно во всем доме!) полукруглым окном почти во всю стену. Возле окна здесь стоял старинный круглый стол. Другая мебель тоже была сделана еще в девятнадцатом веке. Анна обожала пить кофе в столовой – благодаря окну сосны и дюны казалась ей очень близкими. Она была рядом с ними в любое время года.
Сейчас Анна не думала о кофе. Ей, правда, очень хотелось есть, но желание согреться было еще сильнее. Она пошла в душ, сделала для себя почти кипяток. Согрелась, а потом… Потом ласкала себя, думая о человеке, которому так не понравились, – это было видно по его лицу – тыквы Брюса. Анна знала: дело в ревности!
Она не ласкала себя с тех пор, как встретила Брюса. Но сегодня это стало для нее естественным, она все еще жила своим неожиданным первым свиданием. И очень сильно кончила, едва сдержав в себе крик наполнившего душу счастья.
Теперь ей надо было поспать после бессонной ночи. Открыв дверь спальни, Анна не обнаружила там Брюса. «Работает», – подумала с удивлением, потому что знала – ночью был в обсерватории, и никаких срочных дел у него не должно было возникнуть. Она нашла его в лаборатории, этом огромном помещении, занимавшем почти половину второго этажа. Увидев жену, Брюс кивнул ей, отвлекшись лишь на мгновение и тут же вернувшись к каким-то своим не терпящим отлагательств действиям. Анна подошла к большому столу, на котором стояли два суперсовременных микроскопа (громадный и совсем крошечный), колбы, бутылочки и пузырьки с разноцветными жидкостями, большой алюминиевый сосуд грушевидной формы, в котором находилось что-то дурнопахнущее, газовая горелка, светившаяся синим с фиолетовыми краями пламенем, несколько разноцветных камней (самые маленькие – с орех, а большие – с человеческую голову), огромный старинный компас, молоток, три небольших ноутбука, два ножа, половина оранжевой тыквы, кусок бивня носорога, несколько гроздей черной рябины и открытая банка со сгущенкой.
Кому, как не Анне, было знать: из всего, чем был завален стол, только эта маленькая баночка не предназначалась для дела. Брюс очень любил сгущенное молоко. Из всех сладостей признавал лишь его. И то далеко не все сорта. Она невольно улыбнулась, подумав об этой маленькой слабости своего мужа.
Тем временем Брюс отставил в сторону ступу, на дне которой был какой-то бледно-оранжевый порошок, встал, стремительно – Анну всегда удивляла его легкая походка –