Игорь вдруг поднял голову и посмотрел на меня. Со своего места я скорее уловила, чем увидела немую мольбу в его глазах. И она так перекликалась с охватившим меня порывом! Помнится, на одном из моих прежних мест работы начальник развлекался тем, что ставил подчиненным непростую задачу и смотрел, кто же первым не выдержит повисшей напряженной тишины и выскочит с вариантом решения. Я не подводила никогда. Вот и теперь, когда все вокруг замерли в смятении, не оставалось ничего иного, как стартовать вслед за Стасей, предусмотрительно схватив со стола пачку бумажных салфеток.
Выбежав из зала, я помедлила и осмотрелась. Заглянула в дамскую уборную – единственную комнату, расположение которой в этом огромном доме мне было известно. Там оказалось пусто, и я машинально двинулась вперед по коридору. Останавливать меня было некому – вокруг не наблюдалось ни одной живой души. Видимо, все помощники Воздвиженского по хозяйству находились в зале.
Я шла и шла, не останавливая внимания на обстановке дома. В иное время, безусловно, мне было бы любопытно оценить роскошь, в которой имеют счастье купаться успешный ресторатор и его приближенные. Но сейчас мне требовалось прежде всего найти Стасю. Что я скажу, когда неделикатно нарушу ее уединение, было уже делом десятым. Выкручусь как-нибудь…
В этой части дома висела тишина, и я могла лишь представлять, что происходит в зале. Наверное, гости вернулись к поеданию десертов, а Воздвиженский как ни в чем не бывало прыгает под оркестр в обществе своей химероподобной собачки. Представшую перед мысленным взором картину праздника, на котором не было места капризной наследнице, вдруг прервали долетавшие откуда-то слева всхлипы. Я пошла на звук – и оказалась перед едва прикрытой дверью. Да, так и есть, плач доносится оттуда.
Раздумывать было некогда. Коротко постучав и не дождавшись ответа, я толкнула дверь и переступила порог. В приглушенном свете бра моему взору сразу предстала Стася, сидевшая на небольшой узкой банкетке у окна. Рядом со сгорбленной плачущей фигурой валялись высоченные шпильки. Девушка совсем не интеллигентно хлюпала носом и была так занята своими переживаниями, что не обратила на меня ровным счетом никакого внимания.
Решив не церемониться, я прошла в глубь комнаты и уселась рядом со Стасей, благо на мою скромную фигурку места на банкетке хватило аккурат. Не говоря ни слова, я протянула бедняжке салфетку, потом другую. Как это часто бывает, когда встречаешь искреннее сочувствие, Стася совсем расклеилась и откровенно зарыдала. Ох, ну сколько можно! Ничего