Сестры улыбнулись друг другу, тронутые этим действом. Катя обернулась, ища Глеба, тот стоял поодаль, довольный увиденным, и тоже улыбнулся в ответ.
– Да воскреснет Бог, да расточатся врази его и бежат от лица его ненавидящие его, – вдруг раздался громогласный голос из другого конца залы. Взгляды прихожан теперь устремились туда. Там у колоны, поддерживающей свод купола, стояла небольшая кафедра, а перед нею с одной стороны молодой человек со склонённой головой, а с другой священнослужитель, одетый в черное, небольшого роста и с черной бородой, подняв руки к куполу церкви, самозабвенно читал эту молитву своим зычным громким и выразительным голосом, который, отражаясь от купола, накрывал всех силой и смыслом звучащих слов:
– …Кресте Господень прогони бесы, силою пропятого на тебе господа нашего Иисуса Христа…
Катя четко представила себе лицо Иисуса, пропятого на кресте с полузакрытыми от страданий глазами и склонённой набок головой, и стала искать его, это лицо, на стенах церкви. И вдруг столкнулась с ним взглядом, со здоровым, воскресшим и ставшим Богом, Иисусом Христом, под куполом залы, откуда великий Христос сходил с облаков, простирая руки к людям и смотрел на них своими большими, широко открытыми глазами. Зачарованная этим взглядом, Катя застыла сначала, словно парализованная, остолбенела с высоко поднятой головой. Рисованные глаза Христа показались ей живее живых, и в своём остолбенении она увидела вдруг, как эти большие глаза прищурились, словно рассматривая её, и маленькая красная слезинка выкатилась из глаза Христа, побежала по его щеке и упала вниз, прямо на Катю. Испуганная видением, она шатнулась в сторону, но тут же ощутила удар падающей этой слезинки на своей щеке и, испугавшись ещё больше, она промокнула эту слезинку платком, тем белым с голубыми полосками по краям, которым недавно промокала кровь Глеба. Но видение вдруг исчезло,