обосновалась в избушке. Предпраздничное настроение и без того не фонтанирующее в наших душах, стремительно пикировало в бездну непрглядной тоски. Катастрофу предотвратил Валера. Казалось, что ему всё, как с гуся вода. Только что орал на старуху благим матом, а через миг вся доброта мира собралась на его лице. Странный человек. Он быстро заставил нас выпить два раза подряд, потом организовал из девчонок бригаду по производству пельменей из ресурсов, хранившихся в его рюкзаке, а сам вместе с Олегом занялся проводкой, которая почему-то никак не хотела одарить нас электрической энергией. Капризничала проводка, а вот в окне соседней избы, несмотря на полдень, тусклая лампочка светилась. Хотя деревня и считалась глухой, но не настолько, чтоб без электричества здесь люди жили. Случилось сегодня пожить с электричеством и нам. А с его появлением и досуг наш стал значительно разнообразнее. В одном углу замерцал экран черно-белого телевизора, а из другого угла полились модные песни с двадцатилетним сроком давности. Последнее удовольствие преподнесла нам Вера, которая, дезертировав с трудового пельменного фронта, стал заводить древние пластинки, сваленные в кучу под сервантом. Сашку послали за елкой.
Короче, жизнь стала налаживаться. На улице скоро завечерело, и началась метель. Под метельный вой мы стали провожать старый год. С пельменями проводы получились лучше некуда. Такие классные проводы случились у нас, что мы чуть было наступление Нового года не прозевали. Вернее, даже прозевали чуть-чуть, открыв шампанское на последнем звоне курантов. Потом были танцы.
