Его весна. Восхождение. Юрий Прокопенко

как лев на маленькую лань. Казалось, еще минута и он зарычит. Инне стало страшно. «Боря, не надо так грубо, мне больно», – прошептала она. Борис молча стремился к завершению своих действий. Когда он поднялся с кровати и стал заправлять рубашку в брюки, посмотрел на лежащую рядом девушку. Инна представляла собой жалкую картину. Растерзанный ее вид, подавленность и смятение отражал ее жалкий взгляд, обращенный в сторону Бориса. «Что это было?» – подумала она. И решила, что это было все, что угодно, но только не любовь. А стоящий у ее кровати парень не был тем, кого она считала своим любимым.

      – Боря, зачем ты так? – спросила она. Борис смущено улыбнулся и отошел от кровати.

      – Прости меня, я и сам не понял, что со мной произошло. Я не хотел так. Я очень люблю тебя и я просто потерял голову, когда увидел тебя без одежды. Извини, в другой раз будет лучше.

      Инна встала, молча накинула на себя халатик и пошла в душ. Стоя под тугими струями горячей воды, она ощущала на своем теле тяжесть тела Бориса, болезненность в мышцах от крепких объятий, жжение в паху. «Не так я представляла себе этот акт. Неужели все девушки, становясь женщинами, испытывают то же самое, что и я? А мужчины, если знают об этом, неужели не могут быть терпеливей, нежнее. Ведь я совсем не сопротивлялась, и можно было это сделать как-то по-другому, по деликатней, что ли». Постепенно неприятные чувства, возникшие после любовного контакта с Борисом, стали утихать. Инна насухо вытерлась махровым полотенцем, одела халат и застегнула его на все пуговицы, поправила перед зеркалом прическу и попыталась улыбнуться своему отражению. Получилось плохо. Выйдя из ванной комнаты, она увидела Бориса, сидящего за столом в большой комнате и разглядывающего какой-то иллюстрированный журнал. Он обернулся и, увидев вошедшую Инну в полном порядке, сказал:

      – Я думал, что ты совсем не выйдешь из душа. Знаешь, мне пора идти. Меня ждут на работе. Сейчас, как назло, навалилось много дел. Я, может быть, вечерком загляну к тебе. Привет маме.

      – Заглядывать совсем не обязательно, – с иронией отозвалась Инна, – у меня сегодня день отдыха, а мне и без тебя хорошо.

      – Ты что обиделась? Зачем ты так? Ведь я извинился за резкость, может быть грубость. Пойми, я не сдержался. Ну, не каждый же день случается такое. А сейчас прости, мне, правда, надо уезжать. До вечера.

      Инна проводила Бориса до двери, и когда он ушел, почувствовала облегчение. «Даже не было дежурного поцелуя, – подумала она, – нет все-таки это не любовь, а нечто другое. Может быть, это и есть всего лишь плотское желание овладеть симпатичной девчонкой, похоть. Что же будет дальше? Рассказать матери или нет? Лучше будет промолчать. Наверняка она разорется, будет оскорблять меня, назовет шлюхой или еще, похуже. Пусть это будет моей тайной и Бориса, если он порядочный человек». Подойдя к кровати, она увидела пятнышко крови на простыне. «Вот все, что осталось от моей девственности, – с иронией подумала