Утро началось с телефонного звонка. Причём на часах было четверть седьмого.
Катерина застонала и сняла трубку.
– Да, – произнесла она тихо, но тоном, который должен был бы пробудить в собеседнике если не совесть, то хотя бы сомнения в том, что стоит звонить людям в такую рань.
– Катерина Андреевна! – раздался нервный голос, который она узнала сразу и сумела сдержать стон. – Вы где? Я тут к вам приехал! А вас нет! А мне надо!
– Доброго утра, Матвей Степанович, – Катерина закрыла глаза, испытывая преогромное желание телефон отключить.
– Да, доброго… вы мне нужны!
– Зачем?
– Вы должны меня спасти!
– От чего?
Спокойствие. Только спокойствие. И ноги вытянуть. И попытаться разогнуться, потому что диванчик времён её теплых воспоминаний оказался вовсе не так уж мягок. То ли годы сказались, то ли собственный Катерины возраст.
– От меня самого! – нервически воскликнул Матвей Степанович. И Катерина представила, как он отирает платочком бритую голову. – У меня снова эти мысли… эти самые… про общественное благо!
– Вы хотите его совершить.
– Я хочу набить морду подрядчику.
– И как это пойдёт обществу на благо?
– Так… ворует же, паскуда, – голос Матвея Степановича обрёл некоторую долю спокойствия. – Не у меня. У государства. И раньше я бы в долю вошёл, а теперь вот морду набить тянет и так, чтоб покаялся. Это ж ненормально!
– Совершенно, – Катерина, сдержав стон, села. – Вы правы… это ненормально. Но вы усилием воли желание подавите.
– Я подавил. Но… с каждым разом оно всё сложнее! И с женой опять же…
– Которой?
Жен у Матвея Степановича было четыре и все – бывшие.
– С Машкой… это вторая, – он вовремя спохватился, что Катерина не помнит. – Я знаю, что у неё муж нынешний без работы остался. Позвонил. Предложил помочь. Говорю, вот позаботиться о тебе хочу. Не чужие же ж люди! А она меня матом… нет, я понимаю, что раньше я был так себе мужем… но сейчас-то искренне хочу позаботиться! И позабочусь.
– Возможно, не стоит заботиться о людях, которые этого не хотят?
– Но муж-то у неё без работы. А сама в декрете сидит. Алёнка, моя третья которая, та вон тоже сперва отказывалась, но ничего, привыкла… наверное. Правда дурит, переехать надумала, на Севера. Я ей сразу сказал, что ей на Севера нельзя, там климат для женщины неподходящий! Предложил домик купить. В Крыму. Вот мозгами понимаю, что дурь несусветная, что валила бы она на свои Севера, а не могу отпустить… заболеет же… у Сабинки ухажёр новый. Он мне не нравится категорически. Мудило ещё то, если по роже. А она не слушает…
Катерина прикрыла глаза.
Думать не хотелось.
Хотелось упасть на диван, поёрзать, выбрав место поровнее, чтоб старые пружины не пробивали рёбра, и накрыться с головой пуховым одеялом.
– Катерина Андреевна… спасайте.
– От чего?
– Не знаю… выясните! Давайте я ещё раз тесты ваши пройду!
– Вряд ли там что-то изменится, –