Кэл держит руку матери, ее кожа тонкая и прозрачная, как папиросная бумага. А тело такое легкое, что любому ветерку под силу ее сдуть. Взгляд матери устремлен вдаль. Крохотная жилка в щеке пульсирует и замирает. Кэл не уверен, что мать все поняла. Не слишком ли она стара для того, чтобы пережить все это? Кэл с беспокойством ищет в ее лице и положении тела признаки сердечного приступа, обморока, удара.
– Ты поняла, о чем я говорю, мам? – Кэл наклоняется к ней через несколько секунд.
– Я не страдаю старческим маразмом, – рявкает она в ответ, мгновенно вернувшись к жизни. Будто кто-то щелкнул выключателем.
Кэл распрямляется, он готов засмеяться от шока. Марго перед ним закатывает глаза, а затем подмигивает.
– Конечно, нет.
– И это случилось благодаря тебе?
– Не совсем так. Та женщина из полиции, с которой я разговаривал после интервью с Дюбуа… Того, что делал в прошлом году… Так вот, она заподозрила, что он слышал о Марго от кого-то еще. Она все проверила и выяснила, что это был его временный сокамерник, Джейсон Барр.
Мать резко поворачивает к нему лицо, ее пронзительный взгляд пугает Кэла.
– Вышибала…
Кэл сглатывает, он сбит с толку.
– Гм-м… Да… – Он запинается. В голове слишком много вопросов. – Кое-что из того, в чем он признался в прошлом, навело ее на мысль, что это мог быть он.
– Но они не могут сказать точно, что это она.
– Пока нет. Но… они нашли подвеску.
– Ласточку…
Кэлу приходится напрячь слух, чтобы расслышать это слово. Кивнув один раз, мать закрывает глаза. Делает вдох и выдох. Она словно перенеслась в другое место – туда, куда доступ ему всегда был закрыт.
Мать снова открывает глаза:
– Пожалуй, я пойду. Мне нужно прилечь.
– Хорошо, – говорит Кэл. – Еда будет на столе, если ты захочешь подкрепиться. Она еще не успеет остыть.
Мать медленно, с болезненным усилием поднимается, отмахиваясь от его руки, словно она моль, норовящая угнездиться в ее кашемире.
Кэл сидит, прислушиваясь к тому, как мать неспешно поднимается по лестнице, и представляя, как рукой она цепляется за перила. Что ж, по крайней мере, она последовательна в своих действиях и поступках. Она ведет себя точно так же, как в детстве Кэла. Только взрослый взгляд Кэла уже разоблачает ее. Он понимает: в этом нет ее вины. Но все-таки… он заслужил большего. По-прежнему заслуживает.
Дверь в спальню матери тихо закрывается, часы на каминной полке отбивают шесть.
Чтобы отвлечься от назойливых мыслей, Кэл готовит лазанью. Он сидит на кухне допоздна, но мать так и не выходит из своей комнаты. Кэл звонит Элли и Крисси. Запинаясь, сообщает им новость.
– Мне так хотелось бы, чтобы ты был здесь, с нами, папочка, – говорит дочь.
Кэл по своему опыту знает, каково это – беспокоиться о родителе. Ему не хочется, чтобы Крисси это обременяло.
– Знаю,