Шагая по коридору, я разглядываю рисунки пациентов на стенах и слушаю звуки скрипки. Не похоже на запись. Это точно живая музыка.
– Подожди за дверью, – просит Виктор, когда мы доходим до кабинета главного врача.
Я киваю, а сама оглядываюсь в поисках того, кто играет на скрипке. Очень красивая мелодия. В припадке любопытства добираюсь до столовой, где обедают десятки пациентов, но меня они мало интересуют. Я не могу оторвать взгляда от парня на стеклянном балконе.
Это он играет!
Музыкант одет в белый костюм. На шее массивный золотой крест. Я прилипаю к стеклу, как тот псих на входе. Игра парня завораживает! И не одну меня. Пациенты тоже увлеченно наблюдают за скрипачом, некоторые вальсируют. Парень заканчивает мелодию, люди хлопают, и тогда он замечает, что я за ним слежу.
Хочется посмотреть на себя в зеркало, потому что моя внешность парня словно пугает: его серые глаза широко распахиваются, а губы приоткрываются. Кажется, он ошеломлен. Не знаю, чем мое присутствие его удивило, но ради приличия говорю:
– Вы очень красиво играете!
– Спасибо, – нежно улыбается он, поправляя упавшую на лоб челку. – Вы кого-то навещаете? Мы раньше не встречались.
Я еще никогда не видела у парней такого цвета волос. Пепельный блондин. Хорошенький. С аккуратными чертами лица. Из-под его опущенных ресниц разливается особенный свет, сияющий в серебристых глазах, точно луна. Сверхъестественный свет. Не человек, а упавший с неба ангел. И не одна я, кажется, испытываю на себе его чары, все пациенты и врачи следят за парнем, как за чистейшим произведением искусства.
– Наверное, – бормочу я. – А вы… пациент?
Он лучезарно смеется.
– Я священник. Посещаю клинику несколько раз в неделю, чтобы пообщаться с пациентами, чем-то помочь или выслушать исповеди.
Большой золотой крест переливался на солнце сверкающими бликами, как Млечный Путь.
– Церковь теперь еще и на скрипке проповедует?
– Музыка – это то, что способно коснуться души, – вновь улыбается парень и убирает инструмент в футляр. – Я играю на скрипке, гитаре и саксофоне, а еще пою для пациентов. Так между нами образуется связь. И я могу стать ближе с ними, дотронуться до их настоящей личности и понять, как помочь, что за демоны их преследуют.
Я, опешив, заставляю себя улыбнуться в ответ.
Сквозняк гоняет подол длинного пиджака парня и уносит ароматы абрикосового пирога: его неподалеку уплетают пациенты.
– Их душа в тюрьме их же разума, – задумываюсь я.
– А я стараюсь сделать все, чтобы помочь им открыть клетку.
Молодой человек застегивает футляр, с интересом наблюдая за мной и почему-то смущаясь, словно секунду назад я прочла его личный