Но было поздно – в пробитую им брешь хлынули снизу вражеские воины. Я впервые увидел этих таэдов. Они тоже были в металлических доспехах, но другого дизайна и оттенка – медного, а не светло-стального, как у наших. Их волна схлестнулась с нашими, и начался ад.
Я не знаю, как это описать. Перечитал два абзаца выше и понимаю, что это просто слова, нисколько не передающие кошмарности того, что происходило. Даже видеозаписи гибели таэдов, которые я смотрел, не производили такого впечатления. В конце концов, это всего лишь картинка на экране. Но когда ты видишь смерть своими глазами, ужасную насильственную смерть, это разрывает твое сердце. Я видел не одну, а множество смертей, и все они происходили прямо передо мной!
Было очень страшно.
Очень.
С появлением огнестрельного оружия человеческие войны во многом лишились того омерзительного вида, какой имеет ближний бой. Когда ты убиваешь разумное существо не издалека, а собственными руками. Думаю, для таэдских войн это тоже было несвойственно, но случилось в тот день из-за исключительных обстоятельств. Обороняющимся некуда было отступать, а атакующие боялись использовать артиллерию вблизи Белого Объекта. На моих глазах развернулось кровавое безумие взаимного уничтожения самыми примитивными и варварскими способами. Предсмертные крики, яростные звуки ударов и скрежет металла… это был кошмар!
«Продолжай движение! – приказал Гемелл. – Они умирают, чтобы дать тебе время!»
Повернувшись обратно к гексагону, я начал опять ползти на четвереньках. Но какая-то сила заставляла меня то и дело оглядываться назад, на тех, кто отдавал свою жизнь за то, чтобы я успел дойти. Какая самоотверженность была в них! Я ошибался, думая, что у таэдов нет эмоций. Та бойня была переполнена эмоциями.
Среди какофонии рукопашной битвы раздавались выстрелы, и каждый раз во мне все сжималось внутри. Что, если кто-то из «медных» просто выстрелит мне в спину?
«Ни за что. Ты важен обеим сторонам. Ты – ключ к Белому Объекту и к завершению войны».
Умом я понимал это, но звуки стрельбы заставляли вздрагивать каждый раз. Хотелось просто лечь и притвориться мертвым, пока все не кончится. Ведь в хаосе битвы в меня могут попасть даже случайно! Какая-нибудь шальная пуля, хотя таэды стреляют не пулями… Разряд, луч – не знаю что… Смерть неистовствовала позади меня, словно огромное невидимое чудовище, ежеминутно пожирающее сотни живых существ. И в масштабах этого кровавого пиршества я казался мелкой букашкой, пытающейся незаметно уползти с обеденного стола. Мне удавалось двигаться вперед только убеждая себя, что внутри гексагона я окажусь в безопасности.
«А что, если медные сейчас победят?»
«Исполнишь то, что обещал генералу. Дождешься, пока новые силы наших таэдов не выбьют этих. Тебе ничего