– Похвально, что ни внештатная ситуация, ни стресс, ни потеря члена экипажа не заставили вас отклониться от выполнения задания. Мистер Чавала это оценит.
– Это еще кто? Босс?
– Нет. Посредник между Боссом и Келли. После выполнения задания мы должны полететь на Морогоро-7, где передадим груз мистеру Чавале и получим от него вознаграждение.
Келли мне что-то такое говорил, но я невнимательно слушал. Тогда все казалось простым и заурядным.
– У нас впереди много работы, – сказал я.
Самым ответственным было перенесение Келли и неккарцев. В трюме стояло множество контейнеров, предназначенных для консервации ксеноартефактов. Внутри контейнеров поддерживались те же температура и давление, что и в бункере. Но они были в основном маленькие – подходящих по размеру оказалось лишь два. В первый мы поместили Келли, а во второй – стоящего неккарца. Обстановка угнетала. Опуская крышку контейнера над пилотом, я не мог избавиться от ощущения, что закрываю крышку гроба.
Неккарца мы поместили во второй большой контейнер, а оторванную голову – в маленький. Я приказал Герби переправить на корабль два оставшихся трупа – безголовый и выпотрошенный – и положить их на пол в трюме. Андроид предположил, что вскоре они начнут разлагаться.
– Даже если и так, изучение этого процесса обогатит науку.
– Однако вряд ли обогатит Босса, – заметил робот, но подчинился.
Пока он переносил тела, я обошел все помещения бункера с камерой и составил 3D-запись для дальнейшего исследования.
Здесь обнаружилось на удивление мало предметов, которые не были впаяны в пол или стены. Кроме «гантели», нашлось еще три артефакта – все их я забрал, а приваренные к стене конструкции приказал Герби уничтожить дезинтегратором.
Понимаю, что читающих эти строки возмутит столь варварское преступление против ксеноархеологии. Поверьте, мне было крайне тяжело решиться. Но среди тех устройств имелось оружие, способное мгновенно уничтожить целую расу. Если бы я оставил его, то рано или поздно сюда прибыли бы те, кто сумеет разобраться, как его включать. А таких вещей просто не должно существовать.
С грустью вспомнились слова Игоря Владимировича: «Если полетите вы, то работа будет сделана максимально корректно». Знал бы профессор, что в итоге я нанесу объекту больше повреждений, чем любой падальщик! Но ядовитое жало нужно было вырвать.
Пока Герби методично, метр за метром уничтожал высокотехнологичную начинку бункера, я столь же методично изучал неккарский космический корабль.
Заброшенный звездолет! С детства этот образ будоражил меня. В фильмах, играх, книгах – где бы он ни встречался, всегда сердце замирало от восторга. Квинтэссенция древности, неразгаданных загадок, несбывшихся надежд и отголосков мрачных судеб – для меня это было, как святой Грааль.
И вот я ступаю на борт заброшенного неккарского