В третью стражу. Будет день. Намор

же к чужому дяде с таким «стремным» заказом. Нет, разумеется… И получилось как всегда: инициатива наказуема. Сам придумал, сам и крутись. Потому как ни Олег, ни Степан – ни в нынешней, ни в прошлой своей ипостаси – ничего подобного вообще никогда не делали. Хорошо еще, тот агрегат, с которым Виктор работал в комсомольской юности, почти ничем не отличался от своего прародителя, попавшего к нему в руки сейчас. Конечно, тот был советский, а значит, заведомо лучше этого, сделанного корявыми французскими руками, причем именно французскими, так как даже здесь, во Франции, африканцы и прочие «маугли» уже не этнографическая невидаль, но и не навязчивый атрибут парижских улиц.

      Что же до аппарата… Запах карбида, ни с чем не сравнимый аромат, будил детские воспоминания о первых взрывоопасных опытах и первом серьезном нагоняе от отца, поймавшего сына за снаряжением очередной «бомбочки». До широкого флотского ремня с тяжелой латунной пряжкой дело не дошло тогда только потому, что отец чему-то вдруг улыбнулся, но внушение об опасности подобных опытов провел серьезное. Урок запомнился настолько, что уже в Афгане, получив полноценные навыки минно-взрывной работы, Федорчук всегда вызывал одобрение у офицеров-инструкторов своей основательностью и разумной осторожностью. Кто же знал, что глубоко засевшие и долгое время считавшиеся излишними умения пригодятся в совершенно невообразимых обстоятельствах.[4]

      «Не бывает ненужных знаний», – пришел к выводу Виктор.

      Переодевшись, он разобрал крышу, стенки и часть пола грузового отсека пикапа. А на освободившемся месте началась сборка странной на первый взгляд конструкции, похожей на опрокидывающуюся на бок клетку. Ось вращения «клетки» совпадала с продольной осью автомобиля. В ее габариты идеально вошла стальная ванна вместимостью под пятьсот литров. Выбор именно стальной, а не чугунной ванны диктовался ее почти четырехкратной разницей в массе, критичной как для работающего в одиночку человека, так и для не очень мощного авто.

      Прежде чем приварить к качающейся «клетке» ванну, Федорчук просверлил в одной из ее стенок пару отверстий под установку детонаторов и залепил их замазкой. Теперь можно было перекурить, но подальше, в стороне от источника ацетилена и больших бумажных мешков с мало разборчивыми надписями, информирующими о чем-то глубоко сельскохозяйственном.

      Следующие несколько часов прошли в непрерывном, но неспешном процессе смешивания ингредиентов будущей взрывчатки в ванне. Смесь садовых удобрений с доступными химическими реактивами и некоторыми аптечными снадобьями привела бы в ужас старика Нобеля. Но это был «динамит для бедных». Дешево и сердито, а главное – доступно.

      Дальше нужно было действовать предельно осторожно. Одна ошибка и Митькой звали. Этого Федорчук себе позволить не мог, в том числе и по причине особой, слегка извращенной с точки зрения обычного человека, профессиональной гордости минера-подрывника – сержанта ВДВ.

      «Ну вот, начинка для пирожка готова, – подумал он,