Дочь в этот раз устроила истерику не выходя из дома. Началось все с колготок, в которых она запуталась, и дальше ее размотало в рев и тяжелое для Катерины «не чу а-а-а-адик» («не хочу в садик»). Катерина взяла малышку на руки: «Все-таки горячая, не показалось». Утром, когда будила, заметила, что что-то не так, но надеялась, что это спросонья. Померила температуру – высокая. Катерина вдохнула и выдохнула. Вызывать врача, звонить на работу. Казалось, все рушится. Не очень представляла, как сообщит, что на испытательном еще сроке она уходит на больничный с ребенком. Да и работу не отменял никто.
Еще в детстве мама научила Катю, что самое неприятное надо делать сразу – чем быстрее, тем лучше. И тогда твой день будет светлее. Поэтому она начала со звонка на работу. Ирина – руководитель-завуч – проявила понимание и сочувствие. Катерина обещала работать на больничном и уложиться с обработкой анкет в установленные сроки. Она, конечно, пропускала святые совещания в компании и отделе, а также исполнение поручений по проверке идей Ирины. Это удручало автора идей, но Катерину скорее радовало. В совещаниях Катерининого интереса не было. Ей хотелось сделать свое исследование, получить реальные результаты, помогающие компании решить ее задачи; она этим, можно сказать, горела. И поэтому сидеть дома с дочкой и считать в свободное время результаты было скорее приятно.
Катерина работала с анкетами, когда дочуня спала днем, еще минут по тридцать ухватывала, пока ребенок играл кастрюлями, половниками и всякой небьющейся кухонной утварью, ну и конечно вечером, после того, как малышку удавалось уложить спать на ночь. Самым трудным в укладывании было не уснуть самой, потому что вечер был самым длинным временем для работы за день. Сна не хватало. Катерина решила, что не будет больше трех часов одновременно сидеть за цифрами, чтобы не убить свое зрение окончательно. Дело потихоньку двигалось. Не так быстро, конечно, как хотелось, но через две недели, когда больничный был закрыт, на столе у Ирины лежал отчет с результатами исследования. Скорее всего, находясь на работе, Катерина не сделала бы это быстрее.
Ирина-завуч почеркала отчет красным, внося свой вклад в работу. Исправлялись формулировки и отдельные слова, выводы Ирина иногда уточняла, просила обосновать и расшифровать, потому что не всегда видела те логические связи, которые видела Катерина. Но своих выводов не предлагала. Катерина терпеливо объясняла очевидные для нее вещи, соглашалась на исправления слов, потому что это не меняло ровным счетом ничего, и ждала итогов своей работы. В конце концов Ирина попросила Катерину подготовиться к выступлению перед руководством компании. Делегировала, так сказать. Тем же манером перепроверила ее презентацию, попыталась заставить Катерину прорепетировать, но Катерина так на Ирину посмотрела, что та сказала: «Ну или смотри сама… Нам никак нельзя облажаться». Похоже, Ирина совсем не понимала, хорошую ли работу они сделали,