– Вот здесь они покраснели больше всего, – руки заскользили вдоль ног, продвигаясь в сторону ее попы.
– Но… Костя!.. Только… – Настя попыталась было еще что-то сказать, но вдруг на полуслове поперхнулась. Да было уже и поздно возражать – руки распоряжались ее телом без спросу. Дрожь стала вырываться наружу, и с ней было уже не справиться. Чуть выгнувшись, Настя изо всех сил попыталась перехватить ее, но на этот раз это удалось лишь на мгновение, и она почувствовала, как в голове сгущается туман.
Между тем ладони добрались до ягодиц и стали разминать их, теперь уже с откровенным нетерпением ощупывая. Ощущение этого нетерпения перетекало к ней в кровь сквозь кожу, и Настя почувствовала, что начинает намокать.
– О боже! Какая у тебя очаровательная попка. Она тоже обгорела сегодня… Мы и ее должны хорошенько помазать… – его голос гипнотизировал Настю, завораживая и куда-то маня. – Такая очаровательная попка нуждается в отдельном внимании… За ней надо особенно тщательно поухаживать… – нашептывал он ей на ухо, склонившись сзади и продолжая втирать в нее желание, и она почувствовала, что перестает контролировать себя. Туман в ее голове стремительно наливался багрянцем, а волна возбуждения растекалась по всему телу, заполняя его чем-то горяче-сладким. Невольно отдаваясь этим дурманящим ласкам, Настя рефлекторно выпятила ягодицы, подставляя себя навстречу беззастенчивым рукам; и, будто почувствовав теперь вседозволенность, ладони стали смещаться в сторону ее промежности.
– А вот здесь у нас особенно нежная кожа… Она такая шелковистая и чувствительная… За ней тоже надо поухаживать… – голос подвел ее к самому краю пропасти, и Настя почувствовала, что вот-вот сорвется туда.
– Что… вы?.. – всхлипнула она и задохнулась: ее всю мелко трясло, а дыхание стало частым и сдавленным. Пульсируя, внизу живота начал расти теплый шар, а трусики в промежности намокли совсем заметно, откровенно выдавая ее желание. Инстинкты подавили остатки сознания, и, полностью потеряв над собой контроль, Настя раздвинула ноги, давая окончательное разрешение его пальцам. А им уже и не нужно было никакого разрешения, они и так добрались до этой влаги, забравшись под мокрую ткань трусиков.
Вновь попытавшись было что-то сказать, она захлебнулась воздухом. В ее голове совсем помутилось, дыхание перехватило, а ягодицы импульсивно сжались, словно от удара током. Теперь стало без всяких слов ясно, что она полностью принадлежит ему, и Константин сбросил с себя халат. Он был абсолютно голым, а его член стоял, подрагивая в нетерпеливой готовности. Он, конечно же, на это сразу рассчитывал.
Раздвинув