– Вряд ли ему нужно одеяло
И, да, оно ему абсолютно не нужно было. Открыл он глаза от яркого света. Лютик резко отодвинула шторы, так, что гардины зазвенели.
– Поднимайся, – ответила она на его стон, – На комоде вода, завтрак и анальгин, в ближайшей ванной бритва, все для душа и полотенце. Ты воняешь. Сделай что-то с этим и со своей противной щетиной.
В силу высокого содержания спирта в крови, он не стал ничего отвечать, попросту, не понимая, что происходит. Через несколько часов сна он все же появился на кухне, хриплым посаженным голосом сказав:
– Спасибо… где я?
– Все еще в Праге, ты не сильно поймешь, если я буду объяснять тебе ситуацию, так что сначала найдем Лив, потом введу в курс дела. Сразу скажу, у тебя нет выбора и ты противен мне.
– Да брось, – усмехнулась Лютик, – Побрился, помылся, еще постричь и человеком того гляди будет
– Ммм, не думаю, плесните воды, пожалуйста
– Алекс?!
– Тебя что-то смущает?
– Вообхще-то, да. Ты джафар и ты труп
– Вообъхше, – передразнил его Александр, – Протрезвеешь, поговорим
Глава 3.
Перед ней стояла раскрытая рука. Бледная кожа была покрыта ссадинами, под ногтями запеклась кровь, человек старался унять дрожь, но выходило плохо.
– В этот раз всё будет иначе, – послышался тихий вслип, – Я обещаю
Эхо подхватило его голос.
Обещаю.
Обещаю.
Обещаю.
Девушка вложила свою ладонь, на ней тоже была кровь. Ей казалось перед ней ангел. Вдруг белое свечение пропало, перед ней появился хищный оскал. Последнее, что она увидела – красные глаза, последнее, что услышала – свой собственный крик.
Сколько еще ты будешь плакать? Это просто сон
***
Европа. Прошлое.
– Кто это? – белокурая девушка указала на ребенка, которого держал за руку старейшина
– Представишься сама? – предложил он девочке, та робко опустила глаза, но ответила:
– Лив
У нее был тихий и уверенный голос прирожденного охотника. Ребенка проводили в одно из зданий, где представили приемной семье.
– Вообще-то, она очень самостоятельная, так что хлопот не будет
Хозяева спокойно улыбнулись ей. Несмотря на то, что до этого она росла в приюте, проблем, действительно, почти не было. В свои пять лет Лив умела делать то, чему некоторые учатся к тридцати. Она самостоятельно училась, приводила себя и комнату в порядок, готовила, тренировала свои силы. Главное то, что она быстро стала частью новой семьи. Большой-большой семьи – целого поселения пум со всей Норвегии. Дома, выполненные из дерева с кронами на крышах, костровые собрания клана, лес, охота, рыбалка и другие прелести дикой жизни значили для девушки очень много, были ее счастьем.
Джафары впервые пришли, когда ей было 17. Два года длились стычки и драки,