В беде она. Алексей Филиппов

и ни на какие уговоры не поддавался, только лишь после добровольного обещания лейтенанта безропотно дежурить в новогоднюю ночь, сердце командира обрело нужную мягкость. И вот он – день желанный!

      Еще и не рассвело совсем, а Коля уже пришел на стадион. Пришел и тут же взялся помочь Фоме размечать дорожки, потому как без дела стоять в эти часы – тоска смертная. С делом-то полегче ожидание терпелось. С десять утра приезжие спортсмены потянулись к стадиону. Подходили они группами, и, завидев такую группу, Коля, презрев сердитую ругань Фомы в спину, бросался к ней навстречу. Что там ругань! . Другое у него на уме было. Ему б Нину поскорей увидеть, но её на стадионе не было. Не пришла она и на торжественное построение.

      – Может, опаздывает? – торопливо бегая по дорожке перед веселыми спортсменами, все еще надеялся Николай.

      А когда дали старт первому забегу, все надежды как-то разом рухнули. Не придет! И тут Коля увидел одну спортсменку, которая прошлой зимой разговаривала с Ниной. Она тогда еще смеялась Колиному подарку. Тому самому цветку, с которым он из дома прибежал. Тому самому цветку. Точно, это была она!

      – А Нина где? – подбежал Николай к спортсменке и крепко ухватил её за рукав свитера.

      – Какая еще Нина? – слегка опешила конькобежка.

      – Ну, в прошлом году ты с ней разговаривала! В шапке она зеленой была! Помнишь? Нина!

      – Чего пристал?! – как-то мгновенно рассердилась девушка и так сильно оттолкнула от себя Николая, что ему пришлось в рыхлый сугроб спиной пасть.

      Торопливо поднимаясь, чтоб не упустить единственный источник нужной ему информации, Коля поскользнулся на льду и больно грохнулся на спину, но это ничуть не охладило его любопытства. Он опять поднялся, но тут его тронул за плечо незнакомый мужик в серой кроличьей шапке.

      – Не бегай, – шепнул он на ухо Крайнову. – Осудили Нину. Семь лет дали.