Некоторое время он наблюдал, как Доктор и Донна пробираются сквозь сугробы к обреченной экспедиции, – и улыбался, думая о том, что их здесь ждет. Нечто ужасающее, честно говоря.
Затем он вытащил металлический ключ и поцеловал его. Мужчина был ужасно взбудоражен.
– ТАРДИС! Поверить не могу!
Он победно вскинул руку, а потом быстро прикрыл рот ладонью, чтобы приглушить смешок. Еще какое-то время он сверлил спины Доктора и Донны пристальным взглядом – просто чтобы убедиться, что они не оглянутся. Затем он снова поднял руку с зажатым в ней ключом. «Момент истины» – так он любил говорить. Мужчина подошел к ТАРДИС, отпер дверь и ступил внутрь.
Дверь захлопнулась.
Несмотря на завывание полярного ветра, его голос все еще можно было различить снаружи, и это был голос самого счастливого человека на планете.
– Господи. Боже. Мой. Я стою в консольной комнате. Да!
Через шесть секунд ТАРДИС исчезла.
Глава вторая
Несмотря на всю свою скромность, Себастьян давно смирился с фактом, что он – самый красивый человек во Вселенной. Его лицо могло считаться своего рода произведением искусства: совершенный орлиный нос и полные губы; что же касается остального, то глаза Себастьяна были самыми синими, волосы – самыми золотистыми, и белее его острых зубов было не найти. Постоянные упражнения с мечом поддерживали тело в прекрасной физической форме. Себастьян даже добавил себе небольшой шрам на правую щеку – просто так, для красоты. Он взглянул в зеркало еще раз – убедиться, что все в порядке, и отрепетировать подходящее для приема гостей выражение лица.
– Черт возьми, я выгляжу потрясающе, – сообщил Себастьян отражению. Затем он щелкнул пальцами, и двери спальни распахнулись. Внутрь ворвалась вся его разодетая свита: шестеро напудренных и обряженных в парики роботов, спроектированных специально, чтобы сочетаться с разнообразными специфическими элементами гардероба Себастьяна. Его личный робот Дворецкий следовал чуть позади.
Дворецкий был здоровенным парнем в три метра ростом. Себастьян спроектировал всех роботов высокого ранга большими – дань ироничной метафоре о жизни и власти.
В данный момент Себастьян испытывал пристрастие к моде благородных европейских домов XVIII века. Ему нравилась стильная военная форма с облегающими мундирами, болтающимися на поясе мечами и начищенными шпорами. Особенно ему импонировали длинные черные усы – так что он заставил всех слуг отрастить себе такие же. Себастьян даже перестроил свой дом, чтобы он походил на типичный замок эпохи романтизма в какой-нибудь симпатичной европейской стране. Правда, с таким размахом и масштабом, которого на Земле не могло быть и в помине. Впрочем, в представлении Себастьяна больше всегда значило лучше.
Себастьян внимательно осмотрел свой костюм: алый мундир, плотные кавалерийские брюки, высокие блестящие сапоги и инкрустированная золотом портупея.
– Наряд великолепен, – объявил он Дворецкому. – Отлично подходит к такому особенному дню. Мои комплименты портному.
– Спасибо,