– Значит, у мальчиков есть настоящая семья?
В глазах Холли засветилась искренняя надежда. По густым теням под ее глазами, по болезненной худобе Холли он догадался, что жизнь у нее в последнее время была несладкой.
– У нас есть дальняя родня в Великобритании, но из ближайших родственников остался только я.
– Ясно. У меня нет семьи, так что я подумала… – Ее столь очевидное разочарование задело его за живое. Но потом Холли сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться. Возможно, она не такая уж хрупкая, какой показалась на первый взгляд. – Но зато у тебя будет что рассказать им об отце.
– Что он рассказывал тебе о своей семье?
– Он говорил, что вырос в приемных семьях.
Приемные семьи? Джейсон постарался обуздать растущий в нем гнев.
– Что еще он говорил?
– Что он был больным ребенком, и из-за болезни его никто не хотел усыновлять.
– А он говорил, что за болезнь у него была? – Он заметно напрягся.
– Рак. Он всегда боялся, что рак однажды вернется.
Джейсон стиснул зубы и постарался сохранить хладнокровие.
– У Джереми никогда не было рака. И в приемных семьях он тоже не рос.
Их с братом воспитывали родители в пентхаусе на Манхэттене. Мальчикам практически ни в чем не отказывали. Джереми никогда не нужно было утруждать себя, чтобы что-то получить.
– Он лгал мне? – Холли выглядела такой ошарашенной, что Джейсон заволновался, что она снова может упасть в обморок. – Но зачем?
– Потому что он всегда так делает. – Он помолчал и исправился: – Точнее, делал.
Боль отразилась на ее лице, и Джейсон отругал себя за несдержанность. Очевидно, она была очень привязана к его брату.
– Полиция решила, что это случайная передозировка?
Холли закусила нижнюю губу и кивнула.
– Смертельная смесь рецептурных препаратов. —
Голос ее заметно дрожал.
Джереми был готов закинуть в себя что угодно, лишь бы словить долгожданный кайф, но предпочитал именно рецептурные лекарства.
– Ты не выглядишь удивленным, – заключила она.
– Его зависимость стала причиной, по которой отец порвал с ним все связи. Аресты, месяцы, проведенные в реабилитационных клиниках, – ничего не помогало.
Их отец использовал все свои связи, чтобы вытащить Джереми из тюрьмы, хотя, возможно, заключение пошло бы ему на пользу.
– Почему я этого не замечала? – спросила Холли, и Джейсон видел в ее глазах хорошо знакомые ему самому боль и смятение.
– Он умел хорошо это скрывать.
– Сначала я подумала, что он спит. – На глаза Холли навернулись слезы, и она часто заморгала, чтобы смахнуть их. – Врачи пытались реанимировать его, но было уже слишком поздно.
– Ты ничего не смогла бы сделать. Я знаю, это трудно, но ты не должна себя винить.
– Тебе легко говорить.
– Нет, нелегко.
То, как жил Джереми, накладывало свой отпечаток и на Джейсона, и он никогда не сможет об этом забыть. Вместе с болью от потери брата пришло и облегчение от осознания того, что он больше никому не причинит