Ни включаться, ни выключаться я вообще не собиралась. Просто планировала потихоньку слинять, потому что вечером была первая игра «Котов» в Королевском чемпионате по ножному мячу, и пропустить её было всё равно как остаться без мороженого на день рождения. Накормить меня тут накормили, даже легальной лаврозой напоили (кстати, надо будет всё же проверить этого капитанского племянничка на предмет таможенной декларации). А теперь пора и восвояси.
– Смотри, что мы сделаем с твоей севиттой, – Макс сунул мне под нос свою книжку. – Добавим туда рубленый канаребис, а вместо обычных томатов возьмём консервированные в собственном соку. И для заправки – соус с хреном и имбирём, Лионель должен оценить.
Канаребис – трава, которую я всегда недолюбливала. И в тех местах, где ела постоянно, все об этом знали. А уж добавлять такую дрянь в нормальную севитту?
– Кстати, про Лионеля, – припомнила я. – Откуда ты его знаешь?
– Я начинал в одном из его ресторанов, – сказал Макс и впервые за всё время улыбнулся. – Хорошее было время. Но хватит болтать. Поела – приберись за собой, а потом снова за шинковку.
– Да к водяной матери твою… – откровенно начала я, но тут, как обычно, вмешалась рука судьбы.
В этот раз она принадлежала капитану Поллаку, который совершенно внезапно объявился на кухне своего племянника. Он поинтересовался моими «успехами» и тут же потребовал:
– Барбелла, за шинковку. Это приказ.
ГЛАВА 5
Игру «Котов» я в тот вечер всё же посмотрела, но сначала капитан принимал экзамен по шинковке, потом пришлось запоминать названия всяких экзотических специй и пряностей (чтобы не позорила родную Альвалену и управление полиции, как выразился Поллак), а потом зубрить наизусть презентацию испорченной капитанским племянником севитты.
– Барбелла, вылетишь раньше третьей съёмки – лишу премии, – угрозой закончил начальник.
– Уволюсь к водяной матери, – в свою очередь пообещала я. – Маньяка ловить не даёте, да ещё и премии лишаете.
– Начальственный произвол и притеснения – наше всё, – Поллак довольно осклабился.
– Какого маньяка? – со слабым интересом уточнил Макс.
Его дядя в ответ сказал, что это мы о своём, о полицейском.
И вытащил из своего кармана тщательно перевязанный бечёвкой и скреплённый сургучной печатью магхранилища Главного полицейского управления Альвалены конверт из толстой упаковочной бумаги.
– Вручаю под личную ответственность, – торжественно произнёс он. – В других условиях эта книга ни за что бы не покинула склад, но тут делать нечего.
Осторожно, сначала протерев руки полотенцем, я взяла у Поллака пакет и поняла: начальник напрягся. Но упаковка ощущалась простой грубой бумагой, а остаточные образы были почти стёрты. До капитана к пакету прикасался, видимо, какой-то складской служащий, а может быть, магию глушила сургучная печать, не знаю.
– Что это?
– Вскрывай, – приказал Поллак. – Печать настроена