Ога украл их, но совершенно ничего не понял. Даже лопочущий младенец лучше осознаёт, какая это честь – быть потомком Кикисаво, знает цену благородству народа льуку и чтит святость степного уклада жизни. А этот чужак превратил все в какие-то нелепые бессмысленные карикатуры – в «щепотку приправы», как он сам выразился, – и столько о себе возомнил, что самонадеянно решил, будто слушательнице это понравится.
Девушка грозно уставилась на собеседника. Ее лицо покраснело, но дыхание было нарочито ровным. Да, Ога заступился за носильщиков, но сделал это ради собственной выгоды. Он использовал искусство льуку, чтобы выгравировать карту Дара и сочинить историю, принадлежащую ему и его народу, а не Гозтан и ее соплеменникам. Он изъявил желание учить ее, подарить ей и ее сородичам лучшую жизнь, как будто был богом, а не оборванным беглецом, обратившимся против хозяев. Будучи простым крестьянином-дара, Ога все равно считал себя выше Гозтан, дочери тана, могучей воительницы.
В душе он мало чем отличался от Датамы.
А ведь Гозтан почти повелась на его сладкие речи и хитроумие. Почти сочла его другом, братом. Властители Дара были косматыми волками, но и Ога тоже был волком, пусть и трусливо пресмыкался перед Датамой.
Они никогда не станут вотан-са-тааса с этим человеком. Он был дара, а она – льуку. Он был врагом, а между их мирами лежала такая бездна, через которую не перекинуть мост.
– Прощай, – сказала Гозтан и пошла прочь от ошеломленного Оги Кидосу. – Ты мне не ру-вотан.
– Постой! – окликнул он девушку. – Прости… я не думал, что говорю…
Однако Гозтан не остановилась и не обернулась. Она тоже была заброшена бурей вдаль от дома, в общество чужих людей, и не собиралась сдерживать свою природу, пока та не расцветет смертоносными цветами.
Глава 5
Право первенства
Несколько дней Гозтан переживала, что Ога донесет о своих подозрениях капитану Датаме и сообщит, что она замышляет бунт. Когда стало очевидно, что доноса не последует, девушка понемногу расслабилась. Она винила себя за то, что едва не поставила под угрозу грандиозный план пэкьу, и поклялась впредь более не терять бдительности в общении с хитроумными варварами-дара, будь то крестьяне или вельможи.
С того дня она ни разу не видела Огу. Возможно, в благодарность за находку «знамения» Датама действительно даровал ему высокое звание и теперь Оге не приходилось больше чистить рыбу и бегать за носилками капитана. А может, новый любимчик адмирала Криты счел, что Огу лучше сослать на другой корабль, чтобы лишний раз не вспоминать о том, кому Датама был обязан своим внезапным счастьем.
Иногда Гозтан