Едва Варя вошла в свой кабинет, как к ней заглянула Рита Семёнова, преподававшая китайский язык.
– Я слышала, ты щёлкнула по носу саму госпожу Зотову, – засмеявшись, произнесла она. – Надеюсь, они предлагали тебе платье синего цвета с золотом, собственный выезд и ложу в театре, как это было принято при дворе?
– Нет. Во-первых, синих платьев у них не носят. У прислуги форма коричневого цвета. Во-вторых, меня и так забирали с остановки и доставляли туда же, так что собственный выезд был исключён изначально. А что касается театра, то он скоро будет построен прямо в поместье. Меня пытались соблазнить личной ванной комнатой, ведь остальной прислуге приходится довольствоваться общим санузлом.
– Какой, однако, скачок сделала современная цивилизация в области комфорта! Помнится, во времена Екатерины II об этом можно было только мечтать. И всё-таки жаль, что им не нужна гувернантка со знанием китайского или японского. Французский – это же прошлый век.
– Позапрошлый, – улыбнулась Варя.
– И всё же ей не помешало бы не только оглядываться назад, но и посматривать вперёд.
– Её целеустремлённости можно только позавидовать.
– Ну, ещё бы, – хмыкнула Рита. – Сначала она усиленно делала фасад, потом принялась приводить в порядок внутреннее содержание. Не знаю, правда, насколько её хватит. Доказывать мужу, что ты интеллектуально превосходишь своё окружение, лишь бы удержать его возле себя, – какое же это, должно быть, страшное напряжение! Боюсь только, что, невзирая на все ухищрения, для неё всё равно это закончится печально.
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Варя.
– Большому бизнесу всегда нужен наследник.
– У них же есть дочь.
– Я сказала: наследник, а не наследница. Зотов очень тщеславный человек. В первом браке у него было три дочери, но он оставил их в надежде на то, что Марианна родит ему мальчика. Увы, природа смеётся и над богатыми. Марианна оказалась способна произвести на свет только Изольду.
– А сколько лет Зотову?
– Шестьдесят восемь, – ответила Рита. – А что? Думаешь, много? Э, нет, – покачала она головой. – Василий Андреевич Жуковский впервые вступил в брак почти в шестьдесят годков. Невесте, между прочим, было всего лишь двадцать.
– Ну да, – задумчиво произнесла Варя, – сорок лет разницы. По нашим меркам – пустяк, незначительный промежуток.
Вечером после ужина, когда Варя мыла посуду, в кухню зашла Вера.
– Уложила? – спросила Варя.
– Кое-как, – устало ответила Вера. – Петенька сегодня очень возбуждённый из-за новых кроссовок – хотел прямо в них спать лечь. Еле уговорила снять. Ой, забыла тебе рассказать, – засмеялась она, – я сегодня