Уже перестав нервно реагировать на кровь, я опять подошёл к телу изувеченного бандита и наклонился с камерой перед глазами. Через объектив, как оказалось, смотреть на такую мясорубку гораздо проще. Возникает спасительное чувство, что всё это происходит не наяву, а на небольшом экране смартфона при просмотре видео с ютуба. Сняв тело сверху, я присел, а потом ещё и пригнулся, стараясь заснять в профиль. Сбоку адский разрез выглядел всё таким же ровным, никаких задиров – словно по телу полоснули гигантской бритвой.
Фу, всё, хватит! Убрав от лица фотоаппарат, я опустил взгляд и обратил внимание, что правая пола разрезанной куртки лежит на земле как-то неровно. Что-то еле заметно выступает. Высвободил из-под тела, приподнял край и замер.
На обрезке поясного ремня висела кобура командного состава РККА из светлой кожи для ношения на поясном ремне. Добротно сделанный пистолетный домик чуть выцветшего бежевого цвета с шомполом сбоку и кармашком под запасной магазин. Рядом висел чехол со вторым запасным магазином.
Ух, ты!
Щёлк! В кармане на приём включилась радиостанция.
Твою душу… Конечно, это самый подходящий для радиосвязи момент!
– Никита, приём. Слышишь меня? Ты в канале?
Я вздрогнул, быстро оглянулся и поэтому отреагировал не сразу.
– Бекетов, здесь Гинзберг, приём. Слышишь меня?
– Хорошо тебя слышу, – ответив, я замолчал, уставившись на зажатый в левой руке большой чёрный пистолет ТТ. Тульский Токарев.
– Я стою на самом верху. Докладываю: со своими связался. Всё удачно, вертолёт находится на прииске, так что минут через тридцать моё начальство примчится на вертушке. Участковому они уже сами сообщат. Как понял?
– Понял, – скупо бросил я, будучи не в силах оторвать глаз от знаменитого оружия. Ведь никогда не испытывал особого влечения к короткостволу! А тут прилип, как ребёнок.
– У тебя как?
– Всё тихо, посторонних не замечено, работаю кинорежиссёром документального кино, пожалевшего о контракте. Уже изблевался и изматерился… Давай-ка ты назад, тебе ещё материал с камеры надо снять.
– Никита, а ты можешь сам скинуть? Ультрабук в машине, ничего секретного там нет. Шнур в кейсе. А то ещё не успею…
– Ладно, тогда конец связи.
Я понял. Это один из тех самых неизвестно где подрезанных бичами ТТ, о которых мне рассказывал искуситель Гумоз. Наверняка из одной криминальной партии, тут вам не оружейный супермаркет. И каждый, кто к этим стволам прикасается, становится причастным к криминалу. Правильные послушные мальчики со скрипками так поступать не должны. Я это хорошо понимал, поэтому и боролся с соблазном так долго. Пару минут.
Номера на пистолете и магазине были снесёны чем-то вроде