– Кай знал.
Ару нахмурился и спросил:
– О чем знал?
– О том, что задумал Шендан, – уверенно ответила я. – О покушении, адских вратах… Просил меня быть осторожнее.
Кровник несколько мгновений внимательно рассматривал мое лицо, а затем спросил:
– Он тебе что-то сделал?
– С чего вы взяли? – удивилась я.
– Значит, я прав.
– Нет, – мотнула головой я. – Но вел себя он странно.
В глазах кровника промелькнула ярость. Он отвернулся и направился к выходу. Но на половине пути остановился и поднес руку к груди. Я сама не поняла, как оказалась рядом. Моя ладонь, окутанная голубоватой магией, опустилась на то место, где под рубашкой скрывалась адская метка. Я и сама не заметила, как рывком пропустила через ядро магию, и под пальцами вспыхнула беловатая ледяная корка. Она быстро растаяла: жар метки был так силен.
Ару слабо улыбнулся:
– Можешь же, когда хочешь… Сильнее и резче тяни силу. Еще раз.
Вот гад! Даже из своей раны устраивает урок. Но я послушалась и снова обратилась к своей стихии. Я тревожно смотрела в глаза своего учителя и втайне боялась увидеть там тень прежнего безумия. Поэтому не сразу задумалась о причине пробуждения метки.
– Врата? – обеспокоенно спросила я.
– Нет, – выдавил Ару. – Похоже, твой знакомый тоже принес с собой кусочек специально обработанной ветви дерева хай. Проверяет, здесь ли я.
После этого он едва слышно ругнулся.
Это меня совсем не успокоило. Скорее наоборот. Ару бросил взгляд на мое лицо и с горечью спросил:
– Боишься меня?
Я мотнула головой и опустила взгляд. А затем едва слышно прошептала:
– За вас боюсь.
И снова рывком протянула магию через ядро. Появилось чувство, будто я пытаюсь сдвинуть гору. Но под моими пальцами начала расти ледяная корка. Я почти не ощущала жара и решилась украдкой посмотреть в лицо кровника. Взгляд Ару стал почти нормальным, моя магия помогала ему.
Я не знаю, сколько мы так стояли. Он молчал и поверх моей головы смотрел на дверь. Я тоже молчала, пряча глаза. Наконец, Ару выдохнул с облегчением. Потом осторожно отнял от своей груди мою руку и поцеловал пальцы.
От этого прикосновения по телу прокатилась волна мурашек. Я вырвала свою ладонь и почувствовала, что кровь прилила к щекам. А затем резко отвернулась, чтобы скрыть смятение. Сердце учащенно билось в груди, и я совершенно не знала, что сказать. Нужно было попросить его больше никогда этого не делать, как я попросила его не трогать мои волосы. Но это было выше моих сил.
Никогда я еще не радовалась стуку в дверь. Ару обогнул меня, чтобы открыть. Я подошла к креслу и села. Служанка что-то пробормотала и удалилась. Учитель закрыл дверь и сказал:
– Элизабет просит нас не выходить, пока она не спровадит гостя. Так что