– Сейчас не время, за нами выедет погоня из замка. Нужно бежать, уже вот-вот рассветет!
– Конечно, идем. Я познакомился с человеком, у которого забрали в замок дочку. Он заверил меня, что мы можем в любое время воспользоваться его лошадью. Бежать можешь?
– Нет, я уже не смогу сделать ни шага… – Голос Флоранс задрожал. Удивительно, что она вообще могла стоять на ногах. Тело стало покрываться липким потом.
– Хорошо, я понесу тебя.
Руди с легкостью взял ее на руки, отметив, что она стала легче.
Только когда он побрел через лес, Флоранс по-настоящему осознала, что спасена.
На опушке леса, куда они вышли, стояла хижина. У заднего входа располагалось стойло с лошадьми. Без стука открыв хлипкие ворота, Руди вывел лошадь и оседлал ее.
– Теперь твоя очередь, садись.
Лошадь медленно двинулась вперед. Флоранс наконец ощутила прохладный предрассветный ветерок. До сих пор все было как во сне, и она не обращала внимания, что воздух был таким прохладным. Вспотевшая девушка даже начала замерзать.
Как хорошо, что у них есть лошадь! Флоранс расчувствовалась. Теперь у них все должно получиться. Лошадь понеслась по лесной дороге, унося их из этого ужасного места.
Рассвет приближался. Погони не было видно – возможно, они все еще не обнаружили веревку на стене. В таком случае они, наверное, думали, что Флоранс скрывается где-то внутри замка.
Тут она заметила, что до сих пор не сняла перчатки. Что ж, пусть пока остаются на руках как оберег. Без них и веревки побега не вышло бы.
Их сильно трясло верхом на лошади. Хорошо, что в деревне Флоранс пару раз садилась в седло, иначе ее уже сбросило бы. Но Руди крепко держал ее. Она размышляла о девушках, которых увели обратно в темницу. Наверняка прут выпрямили и к темнице приставили несколько стражников…
Затем она вспомнила Виену с ее живыми блестящими глазами. Вспомнила последние слова, которые та сказала ей перед смертью: «Прощай, Флоранс!» Затем вспомнилось ее окровавленное тело, брошенное на белом полу. Она никак не могла смириться с мыслью, что ее память запечатлела напоследок ту самую жизнерадостную Виену именно такой…
Наконец рассвело. Они были уже совсем далеко, но, опасаясь погони, без передышки гнали лошадь. Наконец остановились на привал и перекусили в придорожной таверне. Здесь уже можно было не волноваться, что их нагонят.
Скромная домашняя снедь, которую им подали, показалась Флоранс настоящим лакомством, какого она уже давно не ела. Но из-за ужасов, пережитых за эти несколько дней, желудок у нее сжался, и съесть она смогла лишь пару кусочков. Оглядев свои руки при солнце, поняла, что совсем отощала.
Когда Флоранс начала понемногу рассказывать Руди об увиденном в Чахтицком замке, у того округлились глаза. Кое-что он слышал и сам, но рассказ из первых уст был в разы страшнее. Руди заявил, что им надо прямо сейчас пожаловаться венгерской