Этой ночью плакала лишь одна пленница, поэтому пилу было хорошо слышно. Флоранс волновалась, но думать об этом было нельзя. Если за эту и завтрашнюю ночь она не распилит прут, ей конец.
Обмотав край пилы тканью, которую она отрезала вчера от рукава, Флоранс изо всех сил водила лезвием по пруту. Прошел час, за ним еще один. Вдруг она заметила возле себя Виену.
– Давай я тоже помогу.
Флоранс немного колебалась, но затем поменялась с ней местами. Вдвоем они по очереди пилили изо всех сил.
– Я тоже помогу, – к ним подошла вторая девушка.
Флоранс испытывала смешанные чувства, но дала присоединиться и ей. Та девушка, похоже, не понимала, что спасутся только она и Виена. Втроем они по очереди проработали до рассвета. Однако прут все равно удалось пропилить лишь до половины. А по ее расчетам, за эту ночь нужно было хотя бы на две трети. Иначе она не успеет.
К горлу снова подступили слезы. Однако еще большее потрясение испытывала девушка, которую должны были убить следующей. Ее пальцы были заляпаны кровью, но она все равно старалась пилить. По коридору тем временем постепенно разливался свет утреннего солнца.
Схватившись обеими руками за прут, девушка с криком затрясла его. Но никакого толку от этого не было – лучше бы они потратили это время на то, чтобы лишнюю пару раз провести по нему пилой. Флоранс придержала ее из-за спины, а Виена выхватила у нее пилу. Когда девушка угомонилась, Флоранс прибрала стружку.
Послышались зловещие шаги, возвещавшие о приходе стражника. Они спешно улеглись на полу и притворились спящими.
Днем привели очередную девушку. И откуда только им удавалось ежедневно добывать их? Новая девушка, кажется, поняла, что с ней собираются сделать, и все время дрожала от ужаса. Флоранс пыталась заговорить с ней, но та не смогла проронить в ответ ни слова.
Наступил вечер – третий для Флоранс. С заходом солнца девушка, которой была уготована смерть этой ночью, начала громко рыдать, как и ее предшественницы. У Флоранс сердце тоже разрывалось. Пусть сегодня за ней не придут, но завтра наступит ее очередь.
Она украдкой взглянула на прут. На то, чтобы пропилить его до середины, ушла целая вечность. Получится ли закончить с ним этой ночью?..
От этой мысли сердце Флоранс забилось так сильно, что чуть ли не подпрыгивало к горлу. Тело затряслось, словно на страшном морозе. Все внутри сжалось, в глазах поплыло. У нее было нехорошее предчувствие.
Уже стояла ночь. Девушка, за которой должны были прийти, заливалась слезами, а Флоранс, дрожа от страха, ожидала шагов палача.
Она о многом размышляла. Об отце, о матери. Понимали ли они в глубине души, на что обрекают дочь, продавая ее? А если да, то как вообще должны относиться родители и дети друг к другу? Неужели раз двое людей подарили ребенку жизнь и воспитали его, то он должен безропотно пожертвовать ради них даже своей жизнью?
Донеслись жуткие шаги