– Мы практически в ваших руках, мой дорогой. Ненавижу говорить в таких категориях, но иногда случается, что обстоятельства выше нас. Поверьте тем не менее, что я хорошо осознаю, что прошу от вас огромной жертвы и огромного мужества, которые вам необходимы, чтобы дать свое согласие. Но поверьте также, что я прошу не за себя, а за нашу страну. Сейчас, когда я с вами знаком, когда я вижу вас перед собой, я совершенно уверен, что вы – человек, созданный для этой миссии, и что мне не зря вас рекомендовали. Не говоря уже о том, какое облегчение я испытаю, получив от вас положительный ответ.
Ну, вот и все. Настоящая ловушка, иначе не назовешь. А счет оказался гораздо более обременительным, чем он себе представлял. Как сказать «нет» королю? Какими словами, какими извинениями, какими такими непреодолимыми причинами?
– Я обещаю Вашему Величеству, что дам ответ через неделю, которую вы мне предоставили. Прошу вас понять, что в данный момент – это самое большое, что я могу обещать. Есть вещи, которые зависят не только от меня: я ведь нарушаю весь ход своей жизни. Что-то бросаю, что-то должен хоть как-то организовать на время своего отсутствия. И мне надо будет смириться с тем, что все это я должен буду оставить и отправиться на край света, туда, где для меня не существует никого и где меня ждет, насколько я понял, практически невыполнимая задача.
– Невыполнимая – почему?
Теперь уже Луиш-Бернарду посмотрел королю прямо в глаза. Если он в итоге скажет «нет», было бы правильно, чтобы Дон Карлуш понимал, что поручение его почти неприемлемо. Если скажет «да», то, возможно, другого случая для разговора с королем у него не будет, и тогда стоит прояснить все именно сейчас.
– Если я правильно понял то, что вы мне сказали, Ваше Величество, на Сан-Томе́ фактически существует рабский труд. И новый губернатор должен сделать так, чтобы это не было видно англичанину, дабы не поставить страну под удар со стороны нашего изголодавшегося союзника. Однако в то же время предполагается, что в колонии ничего меняться не будет, дабы не навредить режиму функционирования местного хозяйства.
– Нет, не так. Мы официально отменили рабство уже давно, и у нас есть закон двухгодичной давности, который устанавливает правила организации контрактного труда в колониях, которые не имеют ничего общего ни с одной из форм рабства. Хочу, чтобы это было предельно ясно: Португалия не практикует и не допускает рабство в своих колониях. Это одно дело. И совсем другое дело – согласиться с тем, что англичане, далеко не из альтруистических соображений, хотят считать, что рабством является то, что для нас является не чем иным, как наемным трудом, в соответствии с существующими местными реалиями. И, заметьте, обычаи эти вовсе не обязательно должны совпадать с теми, что приняты в Европе. Или кто-нибудь поверит, что, например, англичанин относится к слугам в своих колониях точно так же, как в Англии?
– Должен ли я из этого заключить, что наша трактовка ситуации