– Хочешь жить здесь, амулет не снимать.
С этими словами он подошел ко мне, достал из кучи одежды ошейник и закрепил на нем скрепленную между собой четверку красных и синих кристаллов. Поняв, что полуэльф не шутит, я саркастически уточнила:
– А намордника не прилагается?
– Понадобится – найду, – с этими словами он нацепил ремешок мне на шею и застегнул пряжку. – В комнате можешь ходить, как хочешь, но за ее пределы без амулета – ни шагу. Прибьют на месте.
Сказав это, Ворон взял мою одежду и вышел, не дав мне сказать ни слова. От нечего делать, я внимательнее оглядела интерьер. На столе лежали какие-то исписанные листки, а над ним обнаружилась не замеченная ранее полка с книгами. Причем, произведения на ней были весьма серьезными. Одно я даже из любопытства стянула посмотреть, по привычке усевшись на столе.
Хозяин комнаты вернулся минут через пять, отобрал книгу и поставил меня на ноги, строго наказав:
– На столе не сидеть. Мои вещи без разрешения не брать.
Претензии были справедливыми, вот только я, как и брат, не любила их в принципе. Видимо, семейная черта. Усилием воли наступив себе на горло, я глубоко вздохнула. Ладно, нужно пережить всего пару-тройку недель. А потом все равно придется вернуться во дворец. Принц мертв, но король жив. Ворон между тем, кивнув на лежанку, оседлал стул. Дождавшись, когда я сяду, он велел:
– Рассказывай, что натворила?
Состроив донельзя невинные глазки, я поинтересовалась:
– С чего ты так решил?
Усмехнувшись, он ответил:
– Порядочные граждане от разбойников шарахаются, а не бегут к ним с распростертыми объятьями. Кстати, твою лошадь тоже изловили. Пойдет на нужды общины.
– Замечательно, очень рада, – проворчала я, отводя глаза.
– Так что ты сделала? – не отставал полуэльф. – С зельем напортачила или на запрещенных приемах попалась?
– Первое, – со вздохом отвтеила я, почти не соврав. Все равно отмолчаться не удастся.
Полуэльф уточнил:
– Какого-нибудь высокородного жлоба траванула?
Мда, вот и как тут отвечать? Не придумав ничего лучшего, я отделалась неопределенным пожатием плеч и полукивком головы. Расценив это как положительный ответ, Ворон зло стиснул кулаки:
– Таких не жалко. Сам бы удавил всех до единого.
В его словах было столько ненависти, что мне стало как-то не по себе.
– Что ж, – продолжил между тем хозяин комнаты. – Ты можешь остаться с нами. Только пока народ тебя не примет, как равную, запомни несколько правил. Не ходи одна в лес или дальние закоулки нашего дома. Не обижай и не обманывай ближних. То, что я объявил тебя своей, гарантирует лишь, что не тронут сразу. Но если дашь повод, пеняй на себя.
Что-то неправильное было в словах главаря разбойничьей шайки. И, даже усомнившись в последнем, я поинтересовалась:
– Кто ты для них?
– Идейный