– Дедушка! – личико внучки залилось краской стыда и смущения. Она раскаивалась и вспоминала лицо цыганки-язычницы, говорившей, что старый мастер Давид не одобрил бы её желание ворожбы.
Тряхнув в сердцах головой, точно соглашаясь с мудрой женщиной, подбежала Ребекка к деду, и полная искреннего раскаяния уткнулась ему в живот. Дед, как большая белая птица, взмахнул руками, точно крыльями, и укрыл девочку молитвенной накидкой.
Так он благословил своё дитя, а Ребекка, как и бывало в подобных случаях, ждала от него назидательной истории, или урока из Устной Торы, но Давид лишь кратко сказал:
– Весь мир занимался поклонением идолам, пока не родился Авраам. С тех пор наша жизнь превратилась в борьбу. Сначала с идолопоклонниками, а потом – просто за право выжить.
*******
Ребекка была несколько расстроена тем, что Давид ограничился лишь кратким выговором. «Значит, не всё так просто», – понимала она, инстинктивно обнимая дедушку, как бы прячась под его «крылом» и закрывая глаза.
«Что-то не так», – подсказывало ей сердечко. «Что-то совсем по-другому», – думала она, прислушиваясь к дыханию деда. И хотя Давид внешне не выказывал никакой тревоги, Ребекка насторожилась. Ещё бы! В другое время их беседа могла бы быть более пространной и продолжительной. Ведь по любому поводу Давид мог говорить с ней часами, находя на всё примеры из Устной Торы. И она обожала слушать его! Начиналось всё с того, что Давид строгим голосом называл её по имени Ребекка5, вкладывая в него свой, особый смысл. А она при этом ощущала его любовь и привязанность к себе и страх потерять её. Из любой фразы он умел извлечь мудрый смысл и его волшебные рассказы заполняли её сердце доброй мудростью.
Дед Ребекки относился к тем Мудрецам, которые поддерживали традицию Синая, когда Тору Записанную и Устную учили наизусть и воспринимали во всей её целостности и многообразии, одновременно постигая смыслы на многих уровнях познания. Давид рассказывал внучке, что Всемогущий продиктовал Моше весь текст Торы целиком, но не сразу, а в процессе Устного Разъяснения. То, что Всевышний позволил записать Моше, в результате оказалось лишь каплей, тогда как море изложения стройной и единой системы постижения Всевышнего и его миров – нынешнего и грядущего – осталось лишь в Его устном изложении.
Ребекка спросила: «Как удаётся сохранять Устную Тору, если А-Шем запретил её записывать?» – и Давид ответил:
– Моше и следующие поколения Мудрецов, душа моя, сохранили Устное Разъяснение, заучив его всё наизусть, обучая Торе других.
– Как ты меня? – спросила внучка и счастливый дед кивнул, говоря:
– И тебя,