– Ублюдки, – вырвалось у Реззера.
– У тебя стресс и поэтому на первый раз ты прощен. Но второго раза у тебя не будет. Таких недоделков как ты у нас в избытке. Поэтому следующее твое оскорбление повлечет пулю в твою тупую башку.
Гурянин ушел, оставив Реззера переваривать услышанное.
– А ты думал я шутил, когда говорил, что у нас просто не будет выбора, – поинтересовался, хлопнув Дана по плечу, Санчес, – Ты не сможешь сдаться, не сможешь не воевать и при этом остаться в живых. История уже знала немало таких примеров. Мы – обреченные драться, чтобы выжить самим.
Вражеские штурмовики заметались, словно стайка рыб, застигнутая врасплох дельфинами. Ленокс наслаждался тем, как легко ведомый им аппарат делает такие пируэты, которые совсем недавно показались бы ему сказкой. Очертя голову Маленький Пип бросился в атаку. Только смутно звучащий внутренний голос беспокойно зашептал слова предупреждения. Но пилот отмахнулся от него, увлеченный новым ощущением почти полной вседозволенности и неуязвимости. И тут из межпространства выскользнул огромный крейсер, выбросивший сразу большую стаю палубных штурмовиков. Крейсер появился так внезапно, и так близко, что вся группа, в составе которой был и штурмовик Ленокса, оказалась в зоне действия его бортовых артиллерийских установок, не говоря уже о сотне выпущенных крейсером штурмовиков. Те, кто только мгновение до этого были весело охотившимися за форелью дельфинами, в один миг превратились в легкую развлекательную добычу для много превосходящего теперь и мощью и числом противника.
– Отходить! Всем отходить! – кричал кто-то.
– Куда?! – отвечал другой голос, – Они расстреляют нашу базу! Мы обречены!
– Внимание всем! – закричал Ленокс, надеясь быть услышанным в этой разверзшейся какофонии, – Атакуем крейсер! Это единственный наш шанс! На отвлекающие атаки штурмовиков не отвечать!
Он бросил свою машину к мрачной громадине крейсера, надеясь пробиться до его бортов под прикрытием суетящихся вражеских штурмовиков. Он больше не отбивался, а несся к крейсеру лишь уворачиваясь и активировав противоракетную защиту. За ним последовали несколько его товарищей, обретших среди общей внезапной паники стержень, перст, за указанием которого можно последовать. Похоже, никто не ожидал таких действий от нескольких обреченных штурмовиков. Уходя от огромной своры вражеских машин, четверо из них достигли борта крейсера. Открыв огонь из всего доступного вооружения, Пип направил машину к узловой башне связи и ориентирования. Трое его товарищей повторили его маневр. Конечно, огонь четырех штурмовиков мог бы нанести ощутимый урон крейсеру только