Я откашлялась и обратилась к незнакомцам, которые выжидающе на меня смотрели.
– Кто вы такие и что здесь делаете? – выпалила я, пытаясь звучать безразлично. За последние часы я не произнесла ни слова, поэтому голос звучал хрипло. Я снова прокашлялась, пытаясь вернуть ему прежнее звучание.
Ляль, ты не могла спросить повежливее?
Если им это не нравится, они могли бы сами начать с объяснений, а не стоять как истуканы.
Вместо ответа Омер произнес:
– Хочешь воды?
Конечно, я хотела, но еще больше я хотела получить ответы. Я снова прочистила горло.
– Может, сначала ответите на вопрос?
Меня не волновало, что это звучало вызывающе.
– Мы отвезли тебя в больницу, – сказал Омер, не обращая внимания на мое сердитое выражение. – Дом, в который ты пыталась попасть, наш. Когда мы приехали, то нашли тебя без сознания, лежавшей перед дверью.
От боли в голове я поморщилась.
– Я поняла, что ошиблась, когда пыталась вставить ключ, но было уже поздно.
Я вспомнила человека, который орал и бил меня об дверь так, словно хотел убить, и страх, не оставлявший меня ни на минуту, снова гулко отозвался в сердце.
– Ладно, – произнесла я. – Судя по всему, вы не имеете отношения к тому инциденту. Вы не видели нападавшего?
– Когда мы пришли, там никого не было, – ответил Омер. Он выглядел абсолютно бесстрастным.
Как долго я лежала без сознания возле дома? Вместо того чтобы думать, почему какой-то незнакомец напал на меня, я размышляла, почему он не закончил начатое.
Иногда ты смотришь на вещи под таким углом, что мне хочется плакать.
Крик, который я услышала в ту ночь, еще долго будет звенеть у меня в ушах.
– Вы сказали, что дом, в который я пыталась попасть, ваш, – продолжила я под пристальным взглядом высокого незнакомца. – Разве это не дом Ясина Гёркема?
– Нет, дом мой, – ответил тот глубоким голосом. – Дом Ясина под номером 11, видимо, ты просто перепутала.
Это все из-за телефона, который разрядился прежде, чем я смогла перепроверить адрес. Интересно, накинулся бы тот мужчина на меня, если бы я не ломилась в дверь? А может, он хотел навредить не мне, а кому-то в том доме? Мог бы кто-то из присутствующих быть его потенциальной жертвой? Пожалуй, лучше спросить напрямую.
– Человек, который меня ударил… Это мог быть…
Человек, который ждал вас, по ошибке набросился на меня, вот такой нелепый вопрос я пыталась задать.
– Это мог быть кто-то, кто хотел вам навредить? – И, не дожидаясь их ответа, я продолжила: – Вы сказали, что ничего не видели, но может, полиция что-нибудь сказала, в конце концов, дом же ваш.
Я не знаю, почему говорила так, словно в жизни два слова связать не могла; наверное, из-за сильного стресса.
– Нет,