Утверждалось, что Бог живет «на седьмом небе», «пиво варит», рисовалось подобие языческого рая – на небе стоят «грады, сады зелены». При покаяниях обращались о прощении грехов как к Господу, так и ко всей природе: «Прости, солнце и луна, небо и звезды, и матушка сыра земля, пески и реки, и звери и леса, и змеи и черви». У хлыстов запрещались воровство, блуд, пьянство, требовались дружба, гостеприимство. Но активисты сект богохульно именовались «христами» и «богородицами», утверждалось, что в них воплощается «святой дух». В секте чтили какого-то одного земного «христа», при нем обреталось двенадцать «апостолов», на роль «богородицы» выбиралась «девица краснолична», могли добавляться и «пророки». «Богослужения» представляли собой радения: люди доводили себя до экстаза плясками, кружением, били себя прутьями, палками, цепями. В некоторых сектах радения исполнялись вполне по-язычески, в чем мать родила.
Но и в целом главные ритуалы во многом повторяли древние мистерии «великих матерей» Востока, Малой Азии – например, темные магические таинства «матери богов» Кибелы, справлявшиеся когда-то в ее святилище на горе Ида. В обрядах сохранились даже следы человеческих жертвоприношений, ритуального канибализма: в незапамятные времена так поступали с избранницей, олицетворявшей богиню, хотя у хлыстов жертва стала уже символической. Ночью, около праздника Троицы, они плясали при свечах вокруг большого чана с водой, бичевали себя до крови, взывали в песнях к «богородице – матери земле сырой». Она выходила снизу, из погреба, выносила блюдо с дарами: изюмом, сладкими ягодами. Угощала собравшихся, помазывала водой. Ее саму торжественно омывали, срезали сосок и, измельчив его на частички, кощунственно «причащались плотью и кровью». Это считалось высшей хлыстовской «святыней».
А запрещение блуда ничуть не распространялось на общие оргии – после радений свечи гасились, и в темноте месились кто с кем. Забеременеть от неизвестного отца признавалось «от бога». Такая женщина объявлялась новой «богородицей», а зачатые в ритуалах дети должны были стать «христами» и «пророками». Сектантов обнаружили. Первое судебное дело прошло в 1716–1717 гг. Не помогло. В 1732–1733 гг. возникло новое большое дело, 3 человека было казнено, 116 бито кнутом и сослано. Но в 1745 г. секту вскрыли в Москве. К ответственности привлекли аж 416 человек, из них 62 учителя и «пророка». Среди подсудимых оказались все монахини Ивановского и Варсонофьевского монастырей. Развернулись поиски по стране. Хлыстов выявляли, пороли, целыми «кораблями», т. е. сектантскими общинами, ссылали в места не столь отдаленные, но тем самым разносили заразу на новые территории.
Однако в этот же самый период, в XVIII в., верхушка российского общества стала заражаться западным «просвещением».