– Вы, должно быть, проголодались с дороги. Обед будет чуть позже. Пока же пойдемте выпьем чая, согреетесь.
Ладно, как скажете. Можно и чая попить. Я и правда была рада погреться.
По мраморной лестнице мы поднялись наверх. Я шла, отмечая для себя, что тут слишком много всего, но дом кажется нежилым. Как музей, в который свозят экспонаты. На стенах висели картины, изображающие сцены из жизни. Они были так реалистичны, что казалось, будто персонажи вот-вот заговорят. Вдоль коридора стояли статуи, каждая из которых была выполнена с такой тщательностью, что я могла бы поклясться, что они дышат.
На втором этаже мы зашли в одну из комнат, оказавшуюся гостиной. Отделанная в светло-голубых тонах, как небесное утро, она радовала глаз изящной мебелью, покрытой богатой тканью, и шикарными коврами на стенах и под ногами, придающими помещению ощущение уюта и роскоши. Мягкие диваны с изогнутыми спинками и подушками, обитыми бархатом, приглашали присесть и расслабиться. На стенах висели картины с изображениями пейзажей, где нежные облака плавали над зелеными холмами, а в углу стоял старинный музыкальный инструмент, похожий на рояль, с блестящими клавишами, которые манили прикоснуться к ним.
На столе, уже накрытом к чаю, стояли и чайник, расписанный вручную, с изящными цветочными узорами, и чашки с блюдцами из тончайшего фарфора, украшенные золотыми краями. Сладости в пиалах, на которых переливалась позолота, привлекали внимание: там были маленькие пирожные, покрытые глазурью, и яркие конфеты, сверкающие как драгоценности. В общем, садись, ешь, занимайся чревоугодием.
Я села. Перчатки с меня стянули еще внизу, и теперь я могла в полной мере ощутить текстуру стола под руками. Мягкая скатерть, словно облако, обнимала поверхность, а в воздухе витал сладковатый аромат свежей выпечки. Я мельком отметила, что пальцы у новой меня тонкие и длинные, практически как у пианистки. Интересно, это тело умеет играть на музыкальных инструментах? Я-то умела.
Я вспомнила, как в детстве, сидя за роялем, я терялась в звуках, которые сама же и создавала. Мать меня растила одна, и все время, чтобы я не мешалась ей дома и не сидела, скучала в квартире, отдавала меня в разные кружки. Так что я и танцы освоила, и игру на фортепьяно, и шитье, и вязание… да мало ли… С шести лет по кружкам ходила, и до восемнадцати, пока не стала совершеннолетней.
Профессионалом во многих областях не стала. Но на любительском уровне многое могла.
Глава 4
– Я – Найра Патрисия, дальняя родственница вашего жениха, – представилась моя собеседница, вырывая меня из воспоминаний. Ее голос звучал уверенно, но в нем проскальзывала нотка настороженности. – Он зовет меня тетушкой. Живу здесь, слежу за порядком.
Она немного помолчала, давая мне возможность сделать несколько глотков чая, который был поистине восхитительным – ароматный, с легкой ноткой цитрусовых. Я почувствовала, как тепло напитка растекается по моему телу.
– Найра Ирисия, –