Напрасно пыталось солнце лучами рассеять мглу.
Боялся смотреть вперёд, опустил вниз свои глаза,
Ступая по выжженной, мертвенно-бледной земле,
Кругом расстилались покрытые пеплом поля,
Он шёл не зная куда, оставляя свой след на золе.
В душе ни надежды, ни веры, теряя рассудок, моля,
Он шёл измождённый готовый проклясть судьбу,
К кровавому небу вскинул лицо и зверем скуля,
Взывал он о смерти, но бог не услышал мольбу.
Пытаясь всё вспомнить, он встал, оглянулся назад,
Обрывками память вернула его во вчерашний день,
Вспышкой мелькнуло – враги, атака, стрельба,
Со свистом летели пули врезаясь в тела – мишень.
А дальше был мощный взрыв, содрогнулась земля,
Вгрызаясь в почву огнём рос в небо гигантский гриб,
Звёзды посыпались вниз и сошла с орбиты луна,
Он друга собой прикрыл, а тот прохрипел: – Беги.
Он вспомнил крики людей, их мучительный вой,
И кто-то вспорол небеса и вылил на землю всю мглу,
Он шёл по мёртвой земле не зная, что он неживой,
А ветер горячим порывом гонял по степи золу.
Мёртвые цветы
Он этого не знал и не желал, так получилось,
Но что-то бешеною тьмой по стенам билось,
Кирпичных арок спины выгнулись горбато,
Манил к себе огнями, но себя в руины прятал.
Бредёт шагами время-зверь по стенам улиц,
На мостовой куски асфальта дыбом вздулись.
От взгляда у домом с петель сорвались двери,
От взмаха рук летели вверх туманом перья.
Стекал свет фонарей как воск свечей и капал,
По подворотням ветер выл, ребёнком плакал,
Как гулкие шаги по мостовой стучали годы,
Запущенное колесо лишило в миг свободы.
Река вздувалась, на паром швыряла волны,
Глядя тревожно за весло держал паромщик,
Он Души молча посчитал, монеты взял устало,
Вскричал: – Где, чёрт возьми, тебя таскало?
Я вечность жду и что твориться в этом мире,
Бушуют ураганы, что мне не усмирить их,
Собрать решил за раз все Души в этом свете?
Зачем устроил на земле ты катастрофы эти?
Паромщик заглянул под капюшон тревожно:
– Ты на себя, мой друг, сегодня не похожий.
– Вот здесь, – Рука на грудь, – Там что-то бьётся,
Мир изменился, вижу яркий свет и солнце,
И музыка звучит, орган церковный слышу,
И пенье птиц, и запах трав степных и небо вижу.
Там на горе, – Махнул рукой, – Там дом стоит,
И девушка. Движения её воздушны и легки,
Таинственно и чувственно ступает мягко,
Танцует нежно, подпевая себе песней жаркой.
В глазах её бездонных – небо, океаны, море,
Пленительно-таинственная даль простора,
В руках цветы. Увидела меня, не испугалась,
И протянув цветок, приветливо мне улыбалась.
Я сделал шаг, из мрака вышел