Томас С. Элиот. Поэт Чистилища. Сергей Соловьев

но разве это когда-нибудь спасало студента от неудач? Барретт Венделл и Ле Барон Рассел Бриггс с блеском вели семестровый курс по истории английской литературы. Т. С. Элиот вспоминал: «Профессор Бриггс часто читал первокурсникам, красиво и с большим выражением, стихи Донна. Я уже забыл, что он говорил о Донне как о поэте; но я знаю, что бы он ни сказал, его собственные слова и цитаты оказались досточными, чтобы побудить к самостоятельному чтению по крайней мере одного первокурсника, который уже успел впитать в себя драматургов елизаветинской эпохи, но не подошел еще по-настоящему к метафизическим поэтам»[50].

      Том получил А у Бриггса, но этого было недостаточно, чтобы сдать первую сессию. По ряду предметов он получил D – самую низкую оценку. Одним из провальных для него оказался курс греческой литературы (греческий провалил и карикатурный Голдкостидес), хотя это был, в сущности, расширенный вариант того, что он изучал в школе. Получил он D и по средневековой истории, хотя в школе увлекался легендами артуровского цикла и сам сочинял стихи и прозу на средневековые темы. Менее удивительно, что он получил низкие оценки по конституционному праву и нелюбимому им немецкому языку, но провал по этим предметам только усугублял положение.

      В начале декабря заместитель декана Э. Г. Уэллс написал отцу Тома, что «оценки Томаса в ноябре были настолько неудовлетворительны, что административный совет назначает ему испытательный срок…». Письмо заканчивалось грозным предупреждением – если оценки существенно не улучшатся, Том может быть отчислен без дальнеших формальностей[51].

      Ответ не заставил себя ждать. Г. У. Элиот приводил некоторые оправдания для сына: «Наставники в колледже согласились с выбором предметов, сделанным Томом, требовавшим большого дополнительного чтения», но подчеркивал, что Том «глубоко озабочен» и что «на каникулах его ожидает серьезный разговор»[52].

      Ближе к Рождеству Том поездом отправился в Сент-Луис и после «серьезного разговора» в начале 1907 года вернулся в Гарвард.

4

      За ум Том взялся, но не следует думать, что в результате он превратился в блестящего студента. Все было сложнее.

      Он, несомненно, обладал чувством цели. Это чувство вполне может существовать в отсутствие ясной цели, поскольку опирается на пример предков, у которых такая цель была. И чувством долга – опять-таки по их примеру. Во втором семестре ему удалось отойти от опасной черты. Годовая оценка по греческому поднялась до В, по средневековой истории, конституционному праву и немецкому оценки удалось исправить на С. Администрация учла эти усилия и убрала его фамилию из списка кандидатов на отчисление.

      Тогда же, в феврале, Том попытался войти в команду по гребле. Его фамилия появилась в списке кандидатов, опубликованном в «Harvard Crimson». Это был единственный вид спорта, где у него имелся некоторый опыт, но в команду его не взяли – возможно, из-за хрупкого телосложения при высоком росте, а может, зная что-то о его физических ограничениях.

      В